В ночь с 6 на 7 сентября в главной квартире 1–й армии в Шарли царит в связи с этим уверенное настроение. На левом фланге, хотя и пришлось отвести 3–й и 9–й корпуса за М. Морен, положение кажется очень прочным. Нижнее течение Б. Морена нигде еще не перейдено противником, 2–я армия отогнула свой правый фланг на М. Морен.

«Около полудня 7 сентября в силу передвижений, согласно отданным приказам, позади этой линии (М. Морена) от Бюсьер (Bussieres), через Монмирай до Ле-Туль (Le Thoult) возник единый связный фронт(3–й, 9–й арм. корпуса, 13–я пех. дивизия, 10–й рез. корпус) и была осуществлена связь с левым флангом сражающихся севернее Марны частей 1–й армии» [184] .

Командующие 1–й и 2–й армиями, достигнув согласия, могли, казалось, облегченно вздохнуть: после горьких сюрпризов опасность миновала! Но их обоих ждало еще горшее разочарование в ближайшие же часы!

Между 9 и 10 часами 7 сентября генерал Клюк —после переезда в новую главную квартиру армии, в Вандрес (Vendrest), что уже указывало на значение, которое командование 1–й армии придавало фронту на реке Урк, — получил радио от германского главного командования, сообщающее о переходе союзников в общее наступление. По свидетельству Кюля [185] , это заставило совершенно по-иному оценить бои на реке Урк. Не могло быть и речи больше о проведении на реке Урк только вспомогательной операции: в упорном натиске французов севернее Марны командование 1–й армии усматривало теперь стремление союзников именно здесь нанести решающий удар с выходом в тыл германским армиям, наступающим, южнее Марны. 6 сентября еще была надежда, что уже 7–го удастся покончить с силами противника, севернее Марны. Теперь эта надежда исчезла: надо было сосредоточивать все силы армии для борьбы на решающем участке. Тогда, по утверждению Кюля,можно было рассчитывать на достижение решительного результата 9 сентября [186] .

«Решение оттянуть 3–й и 9–й корпуса было принято только теперь, под впечатлением известия германского главного командования. Вредные последствия отвода обоих корпусов были настолько явственны и так велики, что принятое решение можно объяснить лишь изменившейся в корне оценкой 6–й французской армии; ясно, что именно против 1–й армии враг готовит решительный удар» [187] .

Официальная история всеми силами стремится внушить нам, что и теперь, как это было уже раз, 5 сентября, генерал Клюки его начальник штаба спокойно взвешивают обстановку и хладнокровно выносят смелое решение. Обсуждается вопрос об отступлении за реку Урк, но эта идея отвергается: стиснутая между Урком и Марной, 1–я армия попала бы в еще более тяжелое положение. Противник, не связанный уже больше на фронте, образовавшемся западнее реки Урк, получил бы свободу действий и мог бы с успехом возобновить операцию охвата с севера. Следовательно, надо покончить с ним, сосредоточив все силы до единого солдата западнее реки Урк.

«В ясном сознании грозной опасности генерал Клюкпринял решение, несмотря на все опасения, разрешить тяжелое положение наступлением» [188] .

Решение смелое и импонирующее. Но который раз читаем мы уже о нем. 5–го, 6–го, 7–го принимается оно командованием 1–й армии. Но разве это опозданиев принятии окончательного решения не имело никакого значения? Прежде чем ответить на этот вопрос, мы должны еще точно установить, когдаже все-таки оно было принято. Казалось бы, это совершенно ясно. Если сообщение германского главного командования о генеральном наступлении союзников являлось последним толчком к принятию решения, то оно, стало быть, было принято немедленно же, утром 7сентября. Но это совершенно не соответствует истине.

Беда в том, что теперь, 7–го, опасность стала реальной и ощутимой не только севернее, но и южнее Марны [189] .

Поэтому, прежде чем принять окончательное решение, Клюкзапрашивает в 10 ч. 10 м. 2–ю армию о положении дел: «2–й, 4–й и 4–й рез. корпуса ведут, западнее реки Урк, тяжелый бой. Где 3–й и 9–й корпуса? Каково положение там?» В 10 ч. 45 м. получается радио от 2–й армии: «2–я армия продолжает бой; решение еще не достигнуто». В 11 час. Клюкпосылает 2–й армии новое радио: «Ввод 3–го и 9–го корпусов в бой на реке Урк настоятельно необходим. Противник серьезно усиливается. Просьба направить оба корпуса к Ла-Ферте — Милон и Круи». Бюловсоглашается отпустить 3–й корпус, но в отношении 9–го он упорствует. Весь день 7 сентября вопрос об этом корпусе остается неопределенным. В начале этой главы уже было показано, к чему вела эта неопределенность. Если фактически 9–й корпус все же двигался к северу, то путаница,внесенная командованием 1–й армии в вопрос об его подчинении, сыграла немалую роль в задержке маневра. До сих пор, как мы видели, Клюклишь вел переговоры об отправке корпусов на северный берег Марны, но приказа им все еще не было отдано. Почему? Потому что командование 1–й армии продолжают одолевать сомнения: что же может произойти в бреши,которая откроется между 1–й и 2–й армией, благодаря отходу корпуса. В 11 ч. 20 м. посылается указание обоим кав. корпусам — безусловно удерживать при наступлении противника течение М. Морена от Ла-Ферте-су-Жуар до Буатрон. Но хватит ли сил этих корпусов для выполнения такой задачи?

В эти часы колебанийрешение было вырвано у командования 1–й армии новым обострением положения на реке Урк. Да, опять этот фронт, внезапно и стихийно выросший здесь, продиктовал командованию 1–й армии необходимость принять окончательное решение. Он, действительно, высасывал из артерий 1–й армии ее кровь, он порабощал и сковывал волю ее командования. Когда к ночи успокаивался гул страшной битвы, которая шла здесь, в штабе 1–й армии водворялось спокойствие и рассудительность. Но стоило лишь ему усилиться, как нервы командования 1–й армии сдавали, оставляя жить лишь одну мысль, одно непреоборимое стремление: скорее бросить туда то, что ближе, невзирая ни на что. Так было в ночь с 5–го на 6–е, так было утром 6–го. То же самое произошло и 7–го. Разница лишь в том, что на этот раз известия об угрозе правомуфлангу фронта на реке Урк акцентируются сведениями об опасности также и его левомуфлангу.

От 2–го кав. корпуса и от авиационной разведки поступают сведения о продвижении англичан. В 10 час. утра их передовые части обнаружены у Куломье. Но отмечается также выгрузка новых войск противника в Нантейль-ле-Годуэн. Французы, видимо, стремятся к охвату северного германского крыла. Между 12–ю и 13–ю часами прибывает офицер связи капитан Шютциз расположения 3–й пех. дивизии и сообщает, что она не сможет продержаться без поддержки: сильнейший артогонь со стороны Мо. Это сообщение заставляет командование 1–й армии потерять всякое равновесие духа. В 12 ч. 15 м. 2–му кав. корпусу отдается приказ немедленно же направить артиллерию в Трильпор для поддержки левого фланга фронта на реке Урк. Командование 1–й армии бросает на фронт и части, охраняющие штаб армии. Вскоре после полудня 2–я армия сообщает, что 3–й и 9–й корпуса отправлены, сама армия ведет тяжелый бой между Монмираем и Фер — Шампенуазом. В 1 ч. 15 м. направляется приказ обоим корпусам ускорить их движение «насколько только возможно». 3–й корпус должен направить пех. бригаду с тяжелой артиллерией на Трильпор. Генерал Марвицполучает приказ прикрывать нижнее течение Б. Морена.

Днем с фронта на реке Урк поступают успокоительные сведения. Только 3–я дивизия по-прежнему находится в тяжелом положении. Генерал Марвицсообщает в 4 час. дня, что он направил всю 9–ю кав. дивизию на Трильпор. Но тем самым охрана бреши между 1–й и 2–й армиями ослабляется еще больше. Донесение Марвицаговорит о продвижении в эту брешь только английской кавалерии и создает у Клюкаошибочную иллюзию, что главные силы англичан еще далеко.