Не успели мы подойти на пятьдесят метров, как неизвестные, получив предупреждение по рации, в похвальном темпе и полном порядке заняли круговую оборону под платформой. Хитро — теперь гранатами их не закидаешь… Пришлось и нам залегать где и как попало. Я понадеялся, что посланный в обход Сергиенко со своим отделением успеет вовремя.

Слева от меня возится расчет крупняка, устанавливая свой «Корд». Место для установки им определил Панкратов. Вторым номером в расчете пятнадцатилетний паренек со странным и редким именем Пантелей. За удивительную выносливость, небольшой рост и смешное имя к нему прилепилась кличка «Пони». Правда, в какой-то странной форме — «Поня». Поня рассадил палец и теперь тихо шипит от боли, а Васька шепотом, на грани слышимости, выговаривает ему: «Оболтус! Ты что, не видишь, куда руки суешь?»

Справа устраивается поудобнее со своей роскошной снайперкой Катя Панкратова. Устанавливает винтовку на сошки, выкладывает рядом запасные магазины.

— Товарищ майор, можно я их?.. — одними губами умоляюще шепчет Катюша.

Я отрицательно мотаю головой — сначала переговоры. А то разошлась девка после вчерашнего боя. Супербойцом себя почувствовала. Рановато…

С той стороны платформы чуть шевельнулись ветки. Это значит — отделение Сергиенко заняло свою позицию. Ну, вроде бы все. Пора и побеседовать:

— Эй, у платформы!

Трое из всей группы неизвестных с похвальной скоростью навели свое оружие в мою сторону. На голос… Остальные четко продолжали контролировать свои сектора. Неплохо…

— Не дергайтесь! Я поговорить хочу!

— Клади ствол и выходи! Тогда и поговорим! — любезно предлагают мне с той стороны.

— Ага, счаззз, только шнурки поглажу! — издевательски отвечаю я. — Не то у вас положение, чтобы условия ставить! Вы окружены! Кладите оружие. Иначе откроем огонь, а в кольце вам долго не прожить.

— Это кто еще такой шустрый здесь выискался, чтобы на следопытов хвост поднимать? — У костра немного приподнимается один, должно быть — старший. — Жить надоело?

Следопыты? Здесь? Вполне может быть… Вот только не похожи эти люди на следопытов. Те все-таки одеты единообразней, в горках почти все, в разгрузках… Пижоны… А эти… Хотя вполне может быть, что этот следопыт у какой-нибудь команды проводником. Ладно, проверим!

— Эй, следопыт, а ты из какой кладки? — интересуюсь я.

— Из второй! — доносится из-под платформы.

Хм… Ответил бы он «из тринадцатой», все бы сразу стало ясно — на июнь прошлого года, когда я последний раз контактировал с мужиками из Тверской республики, кладок было всего одиннадцать. Это у них так «поколения» называются. А новичков в свои ряды они раз в два года принимают. А такой ответ… Хотя если он не врет про вторую кладку, то является птицей высокого полета в тамошней иерархии. Но тогда он должен лично знать…

— Тогда ты должен знать того, кто под позывным «Папа-Дятел» ходит?

— Конечно, знаю! — горделиво отвечает мой невидимый собеседник. — Это Бес!

— А зовут его как?

Под платформой повисло растерянное молчание. Что и требовалось доказать!

В принципе любой заинтересованный человек со стороны, а в особенности представитель спецслужб (активно действующих, несмотря на наступление Тьмы), мог узнать количество «кладок» и позывной главного следопыта. А вот то, что под псевдонимом «Бес» (он же «Вася-Бес», он же «Черт из Торжка») скрывается автор Кодекса Следопытов капитан ФПС в отставке Заславский Василий Семенович, знало весьма ограниченное количество народу. Я бы даже добавил: ускользающе малое количество. Я относился к этой группе «знатоков» совершенно случайно — был хорошим знакомым его сына. А вот следопыт из второй «кладки» должен был знать отца-основателя «Братства» не только по имени, но и в лицо!

— Огонь! — орем мы одновременно с кем-то из лжеследопытов.

Катя стреляет на звук голоса и, судя по характерному бульканью, прошибает их командиру горло. И тут же окрестности словно взорвались от грохота выстрелов. Платформа немедленно окутывается пылью. Видно, как пули моих бойцов выбивают из ее края бетонное крошево.

Те, кто выдавал себя за следопытов, были неплохими бойцами. Они грамотно отбивались, прикрывали друг друга огнем и упрямо перемещались к автомобилям. Наверное, в другой ситуации им бы в конце концов удалось пробиться к своим грузовикам и вырваться, невзирая на наш численный перевес и окружение. Если бы не наше преимущество в тяжелом вооружении. Две очереди гранатами из «Балкана» отогнали уцелевших от вожделенного автопарка. Тогда они стянулись под остатки платформы, словно улитка в раковину.

— Прекратить огонь! Прекратить огонь! — надсаживаясь, ору я. Выстрелы постепенно смолкают. Все равно стрелковым оружием мы их под толстой бетонной плитой не возьмем. Вернее, взять-то возьмем, но сколько сил и средств на это уйдет? А вот пара-тройка термобарических гранат из ГМ-94 может послужить весомым аргументом на чашу весов противостояния.

А может, еще раз попробовать поговорить, только для начала…

— Панкратов, Рогозин! Доложить о потерях. И о боеприпасах.

Через несколько минут я уже выслушиваю доклад. Убитых нет, раненых пятеро, один — тяжелый. Что там на той стороне у Сергиенко — пока непонятно. Расход боеприпасов нормальный, у каждого бойца еще осталось по половине «бэка». Приказываю отложить автоматы и взяться за гранатометы. Теперь будем говорить…