Иван понял, что от этого свидетеля толку не будет, и стал собираться в отдел. Утро промелькнуло незаметно. Начался день.

День Стоянова начался с телефонных звонков. Первым позвонил корреспондент «Покровских ворот» Живун.

– Ты стоишь или сидишь? – без «алло» и «здравствуй» начал он.

– Я еще в кровати лежу, – пошутил Стоянов.

– Это хорошо. Потерянова убили.

– Дурацкая шутка, и сегодня не первое апреля.

– Не шутка, – Живун немного заикался, когда волновался, – не шутка, я не шучу.

– А как?

– У дома. Пулю в лоб – и все. Думаю, минут через десять уже по всем каналам расскажут. Слушай радио. А я пошел некролог кропать.

Потом телефон звонил не умолкая.

– Ты знаешь?

– Уже знаю.

– Ты слышал?

– Да, слышал.

И только Александр Пруст, известный мэтр телепередачи «Ничто! Нигде и никогда!» позвонил из Питера с другими словами:

– Поздравляю с успешной операцией, – пошутил он со свойственным ему черным юмором.

– Санька, ты что, сдурел? Что ты говоришь!

– Ладно, ладно, от друзей секретов нет. Колись, как ты мэра завалил.

– Ты совсем рехнулся, такое по телефону говорить. Наверняка меня слушают. Придется потом показания давать.

– Ничего, ничего, станешь мэром – проще будет. Это ты сейчас всего боишься, а потом руководить будешь.

– Я об этом даже не думал.

Тут он вспомнил разговор с Ириной накануне. Пруст еще что-то говорил в трубку, а Ирина не шла из головы. Вещее пророчество? Провокация убийц? Или просто деловое предложение? Знала она, или так совпало? Вся его жизнь учила не верить в совпадения. Чем случайнее совпадение, тем лучше оно подготовлено. Но в случае с Ириной почему-то хотелось ей верить. Кто решится подставить беременную женщину? Какая беременная будет рисковать здоровьем и жизнью ребенка ради грязных политических интриг?

Вспомнил Стоянов и депутата Бездриско в несвойственной ему роли местного алкаша. Эти события связаны, решил Стоянов. Бездриско был непьющий, на банкетах он не прикасался к спиртному и всегда ходил со стаканом апельсинового сока. Почему же он вдруг напился в дым накануне? Узнал? Сам участвовал, и нервы сдали? Сам заказчик? Но зачем? Максим Викторович, царство ему небесное, вроде бы всем депутата устраивал. Получается – знал точно, но предотвратить не мог или не хотел. Вот и нажрался как свинья.

Стоянову надоел трезвонящий телефон, и он решил позвонить сам. Позвонил, конечно, Ване Гурченко, с которым у него были неплохие отношения.

– Ваня, это Стоянов. Если можешь говорить, скажи, как это случилось.

– Коля, что тут говорить. Пять пуль. В голову и в сердце. Киллер – профессионал, следов почти не осталось. Убийц, скорее всего, было двое. Ищем их машину. Свидетелей тоже никого, один Бездриско.

– Он был там?

– Прямо на месте, даже весь в крови.

– Спасибо, Вань. Если что нужно, я всегда готов.

– Да уж, готов не готов, а я всех допрашивать буду. И тебя тоже.

Стоянов удивился еще больше. Почти в три ночи Бездриско глушил водку из горла прямо на улице, а в восемь утра был уже на месте преступления. Психологическое состояние к делу не пришьешь, но в том, что Бездриско тут как-то замешан, не возникало никакого сомнения.

Наконец Иван добрался до покровского отдела внутренних дел. В его бывшем кабинете сидел новый начальник Медведев. Гурченко не хотел выпускать расследование из своих рук. Он все-таки был районным начальством. Он выбрал хорошо знакомый кабинет зама, где еще недавно сидел сам Медведев, и отвел его под оперативный штаб. Сел за большой стол, заваленный бумагами, и начал смотреть, что у него есть, и думать. Но уединиться не удалось. В дверь постучали.

– Кто там? Я занят и просил никого к себе не пускать.

В дверь вошла девушка вызывающей красоты.

– Вы главный по убийству Потерянова?

– Я главный по расследованию этого убийства, – уточнил Иван и сразу почувствовал себя привлекательным мужчиной в самом расцвете сил, а не скучным ментом.

– Хочу рассказать, как убили Потерянова.

– Так, подождите, – у Гурченко забилось сердце. Не веря в такую удачу, он достал бланк протокола.

– Так, имя, фамилия, возраст, пол, – при этом его взгляд скользнул по груди свидетельницы.

– Людмила Белова, двадцать три, студентка Московской медицинской академии. В Покровске прохожу практику. Я лично знала покойного, – она явно засмущалась.

– Так, Люся. Можно вас так называть?

– Да, конечно.

– Так, Люся, что вы знаете про убийство мэра?

– Потерянова убил доктор Денисов.

– Он стрелял?

– Нет же. Я прохожу практику в их больнице. Так вот, когда привезли Потерянова, он не сделал ничего, что положено делать. Мы это на четвертом курсе проходили. Искусственное дыхание не подключил – это раз, переливание крови не сделал – это два. Трепанацию черепа не стал проводить. Пациент был вполне реанимабельный. В Склифософского его бы откачали.