– Ну, раз надо, тогда другое дело. Говори, когда и где.

– На Преганьках. С утра. Вечером на кладбище не ходят. Потом посидим, пивка попьем.

– Часов в десять?

– Давай в одиннадцать. Это ты привык на лекции в такую рань вставать. Для меня это выше сил.

– Так в одиннадцать. У выхода из метро, что ближе к кладбищу.

– Я там не был никогда.

– Ничего, найдешь.

Утром, встретив у метро Володю, после коротких приветствий и объятий Паша подошел к цветочному ларьку. Он привык, еще с похорон родителей, что на кладбище и травинки не купишь.

– Пошли, там купим.

– А вдруг там не будет, тогда возвращаться придется.

– Ладно, действуй.

Паша взял два десятка белых гвоздик, упакованных прямо на плантации и перевязанных резиночкой. Вот, оказывается, где новые русские берут резинки перевязывать пачки баксов! Паша разделил пополам вязанку гвоздик и пересчитал. Количество должно быть четным. Это он точно знал. Десять оставил себе, десять дал Володе. Подойдя к воротам кладбища, друзья обнаружили огромное количество цветочных ларьков и продавцов искусственных цветов и венков. Володя подошел и приценился.

– Паш, я говорил тебе, что здесь цветы лучше и дешевле.

– Буду знать.

Паша поймал себя на мысли, которую раньше старательно отгонял: теперь на это кладбище придется ходить регулярно.

– Пойдем.

– А куда?

– Я и сам здесь первый раз. Говорят, где-то справа, как войдешь.

Действительно, сразу от ворот нельзя было не заметить могилу Сушкина. Стояло солнечное сентябрьское утро. На кладбище царило праздничное оживление. Народ, который кормился за счет кладбища, был в предвкушении торжеств в честь Сушкина. Уже с утра вокруг могилы стояли поклонницы его таланта. На вид они все были юбилейного возраста, ровесницы Сушкина. У Паши возникло ощущение, что он не на кладбище, а на арене цирка. Он положил цветы, поправил их, пробормотал что-то от имени своей тетки и отошел. Володя просто положил цветы. Со скорбным выражением лиц они прошли дальше по первому ряду могил. Сразу за Сушкиным лежал знаменитый журналист Жарков, за ним следом спортсмен, чемпион мира Гургенидзе, а потом его брат, вор в законе Гургенидзе-младший.

Приятели развернулись. Миссия выполнена. Времени было потрачено пять минут. Чтобы не уходить так быстро, они сделали круг чуть больше. Справа, прямо на проезжей части, была могила сына композитора Мылова – жуткое переплетение больших золоченных ангелов и черных кладбищенских решеток.

– У этого Мылова нет вкуса, это просто кич какой-то, – не выдержал Володя.

– А зачем композитору вкус, он ведь не дизайнер.

– Вот он и пишет безвкусную музыку.

– Потише ты, про Мылова говорят, у него такие связи...

– Мне-то что, надеюсь, на должность доцента математики он не претендует.

– Мало ли что.

– Давай в церковь зайдем, поставим свечки и долой отсюда.

По пути к церкви им встречались могилы известных спортсменов, чьи имена знал весь мир, актеров, режиссеров, писателей. Толпа с цветами шла в одну сторону, толпа, уже положившая цветы, – в другую. И в церкви было не протолкнуться. Поставив свечки за упокой раба Божьего Савелия, друзья вышли на воздух. Понимая, что сегодня последний день, когда можно расслабиться, Паша глубоко вдохнул осенний воздух, пахнущий желтыми листьями, и произнес:

– Пошли по пиву.

– Пошли, – поддержал его Володя.

За воротами Паша почувствовал, будто что-то с плеч свалилось. Еще когда шли сюда, он заметил в переулочке пивную вывеску и небольшое кафе на несколько столиков, туда они и направились.

– Ну что, по кружочке светленького?

– А почему бы и нет?

Приятели уселись за столик летнего кафе, которое в этот час было почти пустым.

– Скажи честно, что тебя понесло к могиле Сушкина?

– А я разве не говорил? У меня тетка заболела, она литературовед, вот и просила зайти на кладбище.

– Сильно болеет?

– Рак.

– Тогда понятно. Зачем ты меня позвал?

– Чтобы ты мог подтвердить, что, мол, были, поклонились, цветы положили.

– Тебе что, так не верят? – спросил Володя, отхлебывая холодное пиво из кружки.

– Верят, конечно, верят. Скучно одному идти, и потом, я первый раз на этом кладбище, – Паша понял, что и сам не может толком объяснить, зачем упросил Володю сходить с ним. Поэтому, чтобы поменять тему, он тоже хлебнул пива и спросил:

– Вот ты специалист по логическим задачам. Мы сейчас проходили мимо главных, самых первых у входа могил. Не могу отделаться от чувства, что их что-то объединяет. Интуиция подсказывает, что они связаны. Хотя профессии разные, годы жизни не совпадают, даже эпохи, я бы сказал. И национальности тоже разные. Не знаю, но чувствую, что есть что-то общее.

Володя отхлебнул вкусное утреннее пиво и прищурился. Еще со школьных лет он любил логические задачки. Паша тоже глотал пиво и ждал. Минуты через две Володя изрек:

– Все они умерли неестественной смертью. Не считая сына Мылова, я про него ничего не знаю.

– А какая смерть естественная?

– Это другой вопрос. Ты меня спросил про покойников, я ответил.

– Сушкин погиб на съемочной площадке.

– А что, это естественно? На съемочной площадке снимают кино, а не убивают актеров.