— Кто здесь Клыков? — спросил гражданский.

— Я.

— Вам пакет.

На конверте, скреплённом сургучной печатью в виде знакомого двуглавого орла, стояла пометка: «Клыкову, лично в руки». На одинарном листке, оказавшимся внутри конверта, было напечатано следующее:

Настоящим предписывается директору шахты «Румольская» Клыкову Николаю Ивановичу передать полномочия предъявителю сего письма, Долгих Игорю Александровичу. Также ему приказано обратным рейсом отправиться на Землю, о дате и времени которого будет объявлено дополнительно. До тех пор оказывать всяческое содействие новому руководству.

Клыков повертел конверт в руках.

— Когда прикажете начать исполнение?

— Что за вопрос? — удивился Игорь Александрович. — Немедленно.

— Ну, что ж. Пройдёмте в корпус. — Он повернулся к озадаченным грузчикам. — Разгружайте без меня. Поликарп Андреевич, действуйте, как договаривались…

Хохот, раздавшийся в наушниках, заставил его замереть.

— Разгружать? — насмешливо произнес Игорь Александрович. — Что разгружать собираетесь?

И Клыков тут понял, что оправдались самые худшие его опасения — грузолёт пуст, а эти два человека с Земли — его конвоиры. И не более того.

Будто предчувствуя что-то неладное, у шлюза уже толпился народ. Вид вошедших в помещение людей, сопровождавших Клыкова, только усилил их подозрения.

— Что происходит? — задал мучивший всех вопрос Егоров.

— Всё в порядке, — ответил Клыков. — Это Игорь Александрович. С сегодняшнего дня он будет исполнять обязанности директора шахты.

Повисла мертвящая тишина. Игорь Александрович выступил слегка вперёд и поднял вверх руку, как бы пресекая возможные возражения.

— Приветствую вас, румольцы! Властью, данной мне Высшим Партийным Советом Московии, объявляю о сложении полномочий действующего директора шахты…

Договорить он не успел. Толпа бросилась на него и мгновенно скрутила. Штурман, стоявший чуть сзади, попытался достать из внутреннего кармана пистолет, но у него выбили оружие из рук и повалили на пол.

Всё произошло настолько быстро, что Клыков не успел даже сообразить, какими должны быть его собственные действия. Благо, на тот момент от него это и не требовалось — народ, повинуясь здоровым революционным инстинктам, выступал в роли самоорганизующегося общественного организма.

— У меня на руках распоряжение Президента, обязательное к исполнению всем, в том числе и присутствующим здесь! — прохрипел Долгих.

— Долой!

— Не подчинимся!

Егоров подошёл к нему вплотную, вытащил торчавший из грудного кармана мандат и порвал его, демонстративно рассыпая вокруг клочки бумаги.

— Какое такое распоряжение? — полюбопытствовал он.

— Вы забываетесь! Это не частная лавочка, а государственное предприятие!

— А я так считаю, что это, прежде всего, наш дом. И мы сами вправе разбираться в наших делах. Верно? — обратился он к толпе.

— Верно!

— Правильно!

— На фонарь его!

Долгих повернул голову к Клыкову:

— Вы отдаёте себе отчет в том, что совершаете бунт?

— Отдаю, — ответил Клыков, придя, наконец, в себя. — Но это решение — не только моё. Так постановил коллектив шахты. Народ. Если помните, по Конституции, именно ему принадлежит власть в нашей стране. — Он повернулся к людям, державшим заложников. — Запереть их в карцере!

Стремительно развивающиеся события оставили на лице Клыкова заметный след. Впервые в жизни у него появились мешки под глазами, заострившийся нос и светящиеся лёгким безумным блеском глаза — как у каскадёра, выполняющего опасный трюк. Ещё вчера респектабельный и преуспевающий менеджер среднего звена, он в считанные мгновения перешёл совсем в другую категорию. Кто он теперь? Капитан мятежного корабля? Стенька Разин? Разбойник с большой дороги? Торговец нелегальным калдонием?

— И мне, чёрт возьми, это нравится! — сказал Клыков самому себе.

Нет, он не рассчитывал на то, что неожиданная свобода, оказавшаяся у него в руках, облегчит ему существование. Наоборот — она легла тяжёлым бременем на плечи, заставляя находиться в постоянном умственном напряжении. Множество новых задач теперь встало перед ним, и даже привычные, застарелые проблемы приобрели совершенно не присущие им оттенки.

Нужно думать, как наладить работу шахты в изменившихся условиях, и самое главное — как найти нового потребителя калдония. Московия, можно не сомневаться, не отступится. Всякому потенциальному потребителю они предъявят ультиматум, вплоть до полного физического уничтожения с помощью ядерного оружия, которым страна обладала в достаточных количествах.

С другой стороны, можно попытаться просто вести натуральное хозяйство, пробиваясь случайными заработками. Кислород и помощь Детлеффа давал им такой шанс. Разрез заморозить, производство приостановить. До тех пор, пока они не договорятся. А в том, что это рано или поздно произойдёт, Клыков не сомневался.

В кабинете раздался зуммер экстренной правительственной видеосвязи, которой разрешалось пользоваться только в самых крайних случаях. Что ж, такой случай наступил. Видать, не только у него бессонница.