– Она когда-нибудь упоминала Луиса Сальзара?

– Не припомню. Может быть, просто в разговоре. Любой в Литл Гавана знает Сальзара.

Роза посмотрела на «порше», припаркованный за нами.

– Это твоя машина? – спросила она Хукера.

– Ага.

– Это «порше», да?

– Ага.

– Так в чем же здесь дело? – спросила Роза. – Почему вы ищете Марию?

– Мой брат пропал, и мы думаем, Мария и Билл могут быть вместе.

– На моей яхте, – уточнил Хукер.

– И что они собираются делать на твоей яхте? – хотела знать Роза.

– Они украли ее, – заявил он.

Я поджала губы.

– Одолжили ее.

Розе это понравилось.

– Без шуток?

– В газетной статье не было ее адреса, – напомнила я.

– Я знаю ее адрес! – заявила Роза. – Могу показать вам. Я могла бы поехать с вами на «порше». Мне всегда хотелось прокатиться на «порше».

Я посмотрела на других женщин. Они были старше Розы, и их округлость уже перешла в грузность. Они все перестали работать и открыто таращились, ожидая увидеть, что будет дальше.

– А как насчет твоей работы? – поинтересовалась я.

– Уже почти конец дня, – ответила Роза. – Я могу уйти на полчаса раньше.

– Уйдешь на полчаса раньше, и ты уволена, – отозвался одинокий мужчина, наблюдавший за производством.

– Поцелуй мою задницу, – предложила Роза. – Поцелуй его задницу. Поцелуй все их задницы.

Женщины залились смехом и стали издавать чмокающие звуки в сторону наблюдателя.

– Роза Луиза Франческа Флорез, ты оказываешь дурное влияние, – возмутился мужчина.

– Что правда, то правда, – призналась Роза мне и Хукеру. – Я еще та стерва. – Она сгребла свою сумку со стола и сунула сигару в рот. – Хорошо, пошли.

Мы все протолкнулись через дверь и остановились на тротуаре рядом с «порше». Джуди уже был на заднем сидении, прижимая Брайана к груди.

– Короткое сообщение, – сказал Хукер. – Мы не поместимся.

– Кто этот голубой парень с волосатой крысой? – спросила Роза.

– Это Джуди, – пояснила я ей. – Как ты узнала, что он гей?

– Посмотри на его цвет лица, – отозвалась Роза. – Он пользуется скрабом. Я могу убить ради такой кожи. И у него две брови.

Хукер поднял руку, чтобы потрогать свои брови.

– У меня тоже две брови или нет?

– Я не выйду, – сказал Джуди. – Я был здесь первым.

Роза протолкнулась мимо Хукера и меня и залезла в машину на заднее сидение.

– Просто подвинь свою маленькую костлявую гейскую задницу, и мы оба поместимся, – сказала она Джуди.

– Тут мало места, – заявил Джуди. – Ты раздавишь моего Брайана.

– Твоего Брайана? – спросила Роза.

– Мою собаку!

– О Боже, – воскликнула она. – Я-то думала, что ты говорил о своей штуковине. Ты знаешь, как парни постоянно называют свои штуковины.

– Я никогда не давал имя своей штуковине, – признался Хукер. – Я чувствую себя обделенным.

– Очень важно назвать правильным именем, – поучала Роза, пытаясь пристроить свою задницу на сиденье. – У них у всех собственные черты характера.

Джуди пытался сжаться на заднем сиденье.

– Он должен иметь что-то, связанное с НАСКАР.

Я скользнула взглядом по Хукеру.

– Быстрячок?

– Иногда, – подтвердил Хукер.

Роза втиснулась на заднее сиденье, одна ее нога висела снаружи машины, а другая упиралась в панель.

– Я готова, – объявила она. – Вези меня на Саут-Бич.

Мария жила через пару кварталов от Билла на Джефферсон. Здание было похожее, но побольше. Желтовато-коричневая штукатурка. Шесть этажей. У каждой квартиры имелся балкончик. Маленький передний вестибюль с двумя лифтами. Не полностью обветшалый, но дом выглядел как потенциальное убежище для тараканов размером с корову. Вездесущие ящерицы быстро смотались при виде нас, как только мы приблизились к двери вестибюля.

– У Марии есть соседка по комнате, – просветила Роза, нажимая кнопку второго этажа. – Она официантка, работает в обеденную смену, поэтому она должна быть дома, наверно, собирается пойти на работу.

На этаже было шесть квартир. Мария жила в 2B. Роза позвонила в звонок, цепочка соскользнула внутри, и дверь открылась.

Соседка Марии была молоденькой. Может быть, лет двадцати. У нее были длинные прямые белокурые волосы и губы, сильно накаченные коллагеном. Я отступила назад на случай, если они взорвутся. У нее была тонкая талия, маленький носик и большая грудь с большими сосками, выпирающими из крошечной белой футболки. Была она до боли хорошенькой, словно изготовленной на фабрике.