Тут меня начало трясти, и Хукер ладонью зажал мне рот.

– Не так громко! – предупредил он. – Где-то там все еще бродят плохие парни.

Я ощупала себя и с облегчением обнаружила, что пиявок больше нет.

– Прости, – извинилась я. – Я немного впала в истерику.

– Совершено естественно, – успокоил Хукер. – Даже Парень из НАСКАР впадет в истерику, если подумает, что у него пиявки на его рабочем устройстве. Тебе нужно расслабиться. Знаешь, что тебе нужно? Секс.

– Секс? Ты только что вытаскивал пиявок из моей головы и теперь хочешь секса?

– Ага.

Мужчины не перестают изумлять меня. Помнится, я где-то читала, что мужчин и женщин можно описать в виде коробок. На женской коробке куча кнопок и рычажков, к которым требуется сложная инструкция. А мужская коробка имеет один переключатель с положениями «вкл.» и «выкл.». И все. Один переключатель. Переключатель Хукера всегда стоял в положении «вкл.».

– Прямо сейчас я не настроена на секс, – предупредила я.

– Да я просто подумал, раз уж ты все равно голая, то идея неплохая. Таким образом, нам не придется проходить через все неудобства раздевания.

– Кстати об одежде…

– Стыдно прикрывать такую красоту, но раз ты хочешь, Парень из НАСКАР готов помочь.

И он вытащил мои трусики из лодки и стал покручивать ими на пальце.

Я взяла трусики, потом отыскала бюстгальтер и надела их. Хукер залез в ручей, пополоскал мою футболку и шорты, тщательно рассмотрел их и закинул в джунгли.

– Не стоит, сладкая. Поверь мне, ты большене захочешь носить эту одежду.

– Это единственная одежда, что у меня есть!

Он стянул свою футболку и отдал мне:

– Надень футболку, пока мы не вернемся на яхту.

– Ты думаешь, мы можем вернуться на яхту?

– Не знаю. Хочу прогуляться и взглянуть. Оставайся у лодки. Услышишь какой-нибудь шум, прячься в джунглях.

Час спустя, ломая кусты, Хукер вышел из джунглей позади меня.

– Посудина все еще там, – сообщил он. – Похожа на катер «Си Рей». Никаких признаков жизни. Я немного понаблюдал за «Счастливой Потаскушкой», но там тоже никакой активности, но думаю, очень вероятно, что на борту кто-то есть. Вот что я бы сделал на их месте. Сел бы и подождал. У меня есть лебедка, потому очевидно, что на яхте есть возможность спускать и поднимать резиновую лодку. Поскольку вверх по течению никого нет, могу только предположить, что парни решили подождать Билла и Марию, когда те возвратятся.

– Они будут разочарованы, когда покажемся мы.

– Ага, они примутся пытать нас и заставят сказать, где прячутся Билл и Мария.

– Я бы упала в обморок, но это уже со мной было.

– Мы можем оставаться здесь, пока не погибнем от голода, или вернемся назад и настучим на Билла и Марию. Что думаешь?

– Думаю, я устала сидеть здесь в нижнем белье.

Мы двинулись к лодке, и оба остановились, уставившись на контейнер.

– Не хотелось бы брать это с собой, – заметил Хукер. – Если на яхте кто-то есть, то лучше не рисковать, чтобы это попало в их руки… что бы это, черт возьми, ни было.

– Не жди, что я помогу тебе утащить это в джунгли. С меня уже хватит пауков и пиявок.

– Мы можем спрятать фиговину в воде. На первой излучине около пятнадцати футов глубины. Никто эту штуку здесь не отыщет.

Мы залезли в лодку и спустились вниз по течению. Там утопили контейнер и продолжили путь к выходу из бухты, где посидели с полчаса, наблюдая за яхтой Хукера. Была середина дня, и джунгли парили. Ни ветерочка и стопроцентная влажность. Влага оседала у меня на лбу и сбегала по щекам, капая с подбородка.

– У тебя кондиционер на яхте есть? – спросила я Хукера.

– Угу.

– Вези меня к нему.

Мы доплыли до «Счастливой Потаскушки» и покружили вокруг нее. Никаких признаков жизни.

– Ты думаешь, эти гады ждут нас на яхте? – спросила я Хукера.

– Угу.

– Как ты думаешь, мы можем на надувной лодке доплыть до Майами?

– Какие у тебя отношения с Господом?

– Весьма шаткие.

– Тогда я бы не рассчитывал на путешествие в Майами в надувной лодке.

– Я чувствую себя незащищенной в нижнем белье.

Хукер помотал головой:

– Прости, что не оправдал своей роли защитника в лучшей мере. Следовало мне быть ловчее.

– Ты не виноват. Ты был великолепен. Ты вытащил пиявок из волос голыми руками.

– Меня чуть не вырвало. Хорошо, что я умею водить машину, потому что чертовски уверен, что не заработал бы на жизнь разведением пиявок.

Через десять минут мы причалили к правому борту. Никто из нас не произносил ни слова. Мы прислушивались. Наконец, я завозилась.

– Иди, разберись с этим, – предложила я Хукеру. – Я устала ждать. Давай привяжемся к площадке для ныряния.