Долгое ожидание закончилось наконец и для 42-й эскадрильи. Два звена «бьюфортов», ждавшие сигнала на аэродромах напротив южного берега Норвегии, получили приказ нанести удар.

По предположениям, вражеские силы должны были пройти мимо Листера где-то между 19.00 и 20.00 вечером 17 мая. Планировалось снова повторить тактику атаки на «Лютцов», захватив корабль в клещи. 42-й эскадрилье предстояло занять позицию примерно в 50 милях к югу от Мандала, самой южной оконечности Норвегии, а затем направиться в северо-западном направлении к Листеру. 86-я эскадрилья должна была сделать привязку недалеко от острова Эгеро и затем прочесать район вдоль побережья к юго-востоку. Время подъема эскадрилий было назначено на 17.45 и 18.00 с тем, чтобы обе атаки произошли незамедлительно одна за другой либо одновременно.

Командующий береговой авиацией получил приказ использовать все имеющиеся самолеты для нанесения удара. Силы Лошара состояли из двенадцати «бьюфортов» под командованием подполковника Вильямса, четырех истребителей сопровождения и шести «бленхеймов», которые должны были действовать на флангах «бьюфортов» и имитировать ложные торпедные атаки, чтобы отвлечь противовоздушную оборону сил противника и атаковать истребители врага, которые могут появиться поблизости. Силы в Уике состояли из пятнадцати «бьюфортов» под командованием Джимми Хайда (теперь подполковника 86-й в начале второго срока службы), четырех истребителей сопровождения и подразделения высотных многоцелевых бомбардировщиков из двенадцати «хадсонов». Силы из Лошара вышли строем в 18.02, а силы из Уика – в 18.13. Стоял теплый, ясный, кристально чистый летний вечер, и силуэты самолетов были ясно видны на фоне безоблачного неба.

После окончательного инструктажа в Лошаре у подчиненных Вильямса не осталось никаких сомнений по поводу решимости их лидера. Ни у кого не осталось никаких иллюзий относительно шансов вернуться назад. Если Вильямсу удастся подойти близко к цели, то всем придется последовать за ним. Вильямс рассказал собравшимся о тактике предстоящего боя.

– «Бьюфорты» пойдут двумя волнами, каждая из шести самолетов. Я поведу первую волну. Динсдейл – вторую. Между ними расстояние 1000 ярдов. Если «Принц Евгений» будет идти прежним курсом и с прежней скоростью, мы пойдем на него почти в лобовую, немного справа, где-то в районе Листера. Я буду держать курс, пока не достигну точки для разворота и атаки судна с кормы. Все из первой волны следуют за мной. Динсдейл со второй волной атакует корабль с правого фланга. Если мы будем правильно держать расстояние и правильно рассчитаем время для выхода на рубеж атаки, вражеский крейсер будет атакован с двух направлений одновременно, – с фланга и с кормы.

Когда я пойду в атаку, мои силы будут уже задействованы. Динсдейл в 2000 ярдов сзади должен быть готовым изменить направление атаки в соответствии с маневром, который предпримет «Принц Евгений» в ответ на мой заход.

Немецкий крейсер сопровождают четыре миноносца. Вероятно, корабль будет придерживаться берега недалеко от Листера и в любом случае будет находиться в радиусе прикрытия, расположенного на наземных базах истребителей. Поэтому нам следует ожидать яростного отпора.

Что касается нас, то наконец нам предоставился шанс добить этот уже покалеченный корабль. Нам нужно его потопить, а для этого следует подойти близко. Сбросив свою торпеду, я направлю самолет на судно, чтобы отвлечь его огонь от самолета, который будет следовать за мной. Что касается меня, то здесь выбор ограничен: либо я его, либо он меня.

Атмосфера оперативной комнаты наэлектризовалась. Всюду стоял дым от бесчисленных сигарет, которыми летчики попыхивали во всех углах. Люди никогда так много не курили. По расписанию Моррису следовало идти с Вильямсом. Он словно очнулся от сна. Стоило ему согласиться на полет, и тут же началась паника. Он слишком долго испытывал судьбу. Моррис выглядел как человек, который знает, что ему вряд ли удастся вернуться, но не отказался от своего решения. Он был нужен эскадрилье, и этим было все сказано.

Атмосфера в Уике была примерно такой же, но у эскадрильи был Джимми Хайд, самый опытный пилот торпедоносцев в этой операции, умелый лидер, и это все ценили.

Важную роль в операции должен был сыграть разведывательный истребитель – «бьюфайтер», которому надлежало повторно засечь вражеские силы и сообщить об их позиции, курсе и скорости. Если «Принц Евгений» попытается совершить какой-либо обманный маневр, ударные силы будут заранее оповещены и смогут изменить курс. Когда же вражеские корабли были обнаружены, они продолжали двигаться в юго-восточном направлении и уже достигли точки примерно в 15 милях к югу от острова Эгеро. Несмотря на свою искалеченную корму, «Принц Евгений» шел с большой скоростью, гораздо быстрее, чем предполагалось. Немецкий командир знал, что наступил критический момент.

Не успел еще «бьюфайтер» сделать свое сообщение, как на него набросились «Мессершмиты-109», демонстрируя этим, что ожидает остальных. Отбившись от атакующих, разведчик послал свое сообщение. Новая позиция корабля была доведена до сведения двух атакующих сил. 42-я эскадрилья уже достигла точки к югу от Мандала и повернула теперь на северо-запад.

Работа разведывательного самолета была настолько важной, что любая ошибка в сообщении, касающемся позиции кораблей, могла обернуться трагедией. Хотя условия, в которых составлялось это сообщение, сделали бы эту ошибку если не простительной, то, по крайней мере, объяснимой. В сообщении неправильно указывалось исходное время передачи ударным силам по рации места нахождения корабля. Когда позиция была разработана, она указывала на движение «Принца Евгения» все еще на некотором расстоянии к северу от острова Эгеро. Фактически же вражеские силы следовали на юго-восток вдоль норвежского побережья от Ставангера уже несколько часов, затем повернули на восток, чтобы пройти через Скагеррак до 20.00. Это было за пять минут до того, как наши ударные силы получили данное ошибочное сообщение.

Однако неправильно указанная позиция не имела никаких серьезных последствий для 42-й эскадрильи. Когда сообщение поступило, летчики только что заметили норвежский берег. Они направились в долгий путь вдоль береговой линии в поисках врага. Действительная позиция «Принца Евгения» находилась лишь в нескольких милях справа от их курса, и они просто не могли пройти мимо врага.

Голубое небо и залитое солнцем море сопровождали их на всем пути в Северное море. Но сейчас солнце уже клонилось к закату, и низкие, мрачные и серые облака лежали над коричневыми холмами Норвегии. Видимость была великолепной, воздух прозрачный, небеса наполнены светом. В 20.15 экипажи головных машин первыми заметили немецкие корабли в 6 или 7 милях с правого фланга.