–  Пиппин, - прошептал он в темноту каюты.

–  Я здесь, Дэш.

–  Возвращайся сюда, - сказал он, похлопывая по постели рядом с собой.

Она покачала головой:

–  Я хочу увидеть восход солнца.

–  Тут теплее.

–  Конечно, - рассмеялась она.
– Но я хочу видеть восход.

–  Ты решила идти одна?

–  Нет, я собиралась разбудить тебя.

–  Когда?

–  После того как я оденусь, и ты не сможешь отговорить меня.

–  Иди сюда, и мы посмотрим, смогу я или нет.

Пиппин снова рассмеялась и пошла к двери.

–  Пойдем со мной. Я встречу восход в твоих объятиях, как мечтала об этом много лет.

И она ушла, выскользнула из каюты, не оставив ему другого выбора, кроме как последовать за ней. К счастью. Что ж, если его Цирцея хочет увидеть восход солнца, пусть будет так.

А потом он убедит ее, что завтрак лучше съесть в постели.

Дэш торопливо оделся и последовал за ней на палубу. Давненько он не видел восхода, по крайней мере с ясным умом и волнением от зарождения нового дня.

И что это будет за день! Он сделает ей предложение, и они до наступления сумерек поженятся в Балтиморе.

А потом…

Дэш улыбнулся. Он не знал, что будет дальше. Будущее, которое лишь несколько недель назад казалось унылой чередой однообразных дней, теперь развернуло перед ним красочный лабиринт возможностей.

И Пиппин будет рядом с ним.

Он подошел к ней и обнял как раз тогда, когда первые блики света поползли над линией горизонта, где море встречалось с ночью. Звезды в вышине начали сдаваться, мигая и пряча свой волшебный свет до сумерек, когда они снова будут властвовать над небесами.

Скоро, когда солнце завладеет небом, появится береговая линия, манящая к Балтимору.

–  Пиппин?
– пробормотал Дэш, когда она затрепетала в его руках. Он притянул ее ближе.
– Цирцея, любовь моя, ты будешь…

–  Корабль!
– крикнул вахтенный.
– Корабль!

Оба оглянулись. В рассветной дымке прямо перед клипером Дэша возникло могучее судно, его высокие палубы, надменно возвышались над «Эллис Энн».

–  Проклятие! Свистать всех наверх!
– крикнул Дэш и отпустил Пиппин.
– Этот мерзавец обезумел, что ли?

Команда оторопело выбиралась на палубу, поднятая тревожным криком капитана. Дэш слышал, что Пиппин пробирается за ним, и когда остановился, она ткнулась ему в спину, вглядываясь в название судна.

«Регина», корабль военно-морских сил Британии.

Встреча неприятная, а потом стало и того хуже. Будто превращая ночные кошмары Дэша в реальность, заслонки всех двадцати орудийных амбразур британца синхронно опустились, и показались жерла пушек.

Все на «Эллис Энн» застыли. Хотя большинство членов команды слишком молоды, чтобы помнить минувшую войну, но Дэш помнил. Он слишком хорошо понимал, что их уничтожат.

Капитан «Регины» в своем великолепном мундире имел внушительный вид. Высокий красивый мужчина в большой шляпе, соответствующей его рангу, он возвышался над моряками, выстроившимися на палубе британского судна.

Возможно, он кого-то и напугал, но не Пиппин.

В конце концов, она меняла ему пеленки.

Быстро встав рядом с Дэшем и приняв позу, которая когда-то пугала ее своевольного сына, Пиппин крикнула в пространство, разделяющее два судна:

–  Джон Эллис Реджинальд Госсетт, ты уступишь дорогу.

–  Ты назвала моего сына Эллис? В память того мальчика, которого я потерял?
– изумленно уставился на нее Дэш.

–  Да, - сказала она.
– Я всегда помнила историю маленького храбреца и не хотела, чтобы он был забыт.

–  Ты никогда не перестанешь поражать меня, Цирцея, - покачал головой Дэш. Он снова взглянул на внушительного и рослого британского капитана.
– И ты хочешь, чтобы я поверил, что он мой?

–  Боже правый! Дэш, как ты мог не признать собственного сына? Он собирается развязать международный конфликт.

Дэш кивнул. Пропади он пропадом, если ему не нравится такое вызывающее поведение.

–  Мадам, я посылаю баркас и ожидаю, что вы прибудете на борт, - крикнул ей Джон с палубы «Регины».
– Иначе… в общем, этот пират знает, что он заплатит за такое вопиющее оскорбление.

–  Оскорбление?
– ощетинился Дэш.
– Я бы сказал, что оскорбление нагло совать мне в зад свои паруса, да еще в американских водах, заносчивый педант.

Пиппин съежилась. Это уж слишком для воссоединения семьи, о котором она мечтала прошлую ночь в объятиях Дэша.