Но самым ценным опытом остается сновидческое восприятие сенсорных сигналов внешней Реальности. Разумеется, далеко не всегда практик способен после пробуждения «отделить» сенсорные сигналы, источником которых является внешнее поле, от сигналов, генерируемых его собственной психикой в процессе функционирования. Несмотря на то, что внешние сигналы непрерывно искажаются и потому оставляют впечатление общей текучести, ускользающей подвижности, сигналы, поступающие извне, подчиняются иным закономерностям — не психологическому порядку (ассоциации, условные рефлексы, гештальты), а энергетическому.

Причина любой трансформации сенсорного пучка в нашем осознании, если он вызван движением энергии, существующей вне организма (биологического пространства), также находится снаружи. Сами интерпретации обусловлены опытом конкретной личности, но динамика возникшего образа и диапазон, внутри которого возможны превращения смыслов, значений, качеств и свойств сенсорного пучка, обусловлены внешней природой энергии стимула. Если вы не имеете опыта подобного различения, любой пример покажется умозрительным.

Ассоциативная трансформация объекта в сновидении может происходить так (приведу пример из личного опыта). В сновидении вы оказываетесь в комнате, где стоит старинная мебель. Открыв ящик письменного стола, вы находите пачку чистой бумаги и достаете ее. Отвлекаетесь, разглядывая старинное зеркало и картины. Когда ваше внимание возвращается к пачке чистой бумаги, вы видите, что она исписана мелким почерком. Конечно, это моя личная ассоциация, поскольку я иногда пишу не только на компьютере, но и на бумаге. Психосемантически такая трансформация тоже вполне понятна — на бумаге, как правило, пишут или печатают.

И все же только сам сновидец может испытать уникальное чувство узнавания ассоциативной трансформации в сновидении, так как психологическая ассоциация всегда индивидуальна, она возникла в результате неоднократного повторения тех или иных перцепций на протяжении личной истории сновидящего. Более того, упомянутые повторения чаще всего имели место в определенном контексте восприятия — всегда очень личностном, контуры которого хорошо знакомы только одному человеку. Самому сновидцу.

Все это затрудняет анализ сновидческих восприятий для постороннего наблюдателя, а иногда делает его вообще невозможным. Из чего сотканы сновидения? Из впечатлений собственной жизни и из собственных чувств. Что может сказать о содержании наших снов другой человек? Как правило, мы пересказываем ему только фабулу и самые сильные чувства. Со всем прочим приходится работать самостоятельно.

Трансформацию энергетического объекта (явления) сновидящий узнает посредством собственных усилий осознания. Мы знаем, что встретились с одним и тем же энергетическим фактом — даже в том случае, если наш тональ интерпретирует его несколькими разными способами. Всякая энергетическая структура имеет ряд свойств, имеющих особенно важное значение для энергетического тела человека. Одни — излучают, другие — поглощают, третьи — настолько сложно устроены, что вызывают у наблюдателя впечатление, будто он столкнулся с живым организмом. В книгах Кастанеды чаще всего упоминаются самые интригующие энергетические структуры, названные Хуаном Матусом «союзниками».

На третьем этапе сновидящий начинает различать восприятия, созданные собственной психикой, и восприятия, вызванные внешней Реальностью в сновидении. Встреча с «реальным» в сновидении сильно влияет на представление о Мире и систему ценностей.

Мы начинаем понимать, что наблюдение за своими реакциями на ситуации, привидевшиеся нам в сновидении, действительно имеет смысл. Мы даже допускаем, что реальность сновидения, может быть, ничем не хуже, чем повседневный мир, который мы по привычке считаем таким важным.

Если зафиксированные установки к миру бодрствования и сновидению начинают ослабевать, сновидец может применить безупречность и все реактивные навыки, связанные с ней, к переживаниям в области сновидения — так, словно между сновидением и бодрствованием нет никаких различий. Этот подход сам по себе является неделанием стереотипного и несознательного пребывания в состоянии сна.

Погружаясь в пространство осознанного сновидения [19] , сновидящий относится к окружающей среде с максимальной бдительностью и серьезностью — так, словно он не спит, а бодрствует. Если сновидец реагирует на сновидимое или совершает какие-то действия, его главная задача — полноценно воспроизвести состояние безупречности и исходить из него. Если сновидящий долго работает над формированием фигуры безупречности, у него может выработаться сильный автоматизм, что вызовет ненужные в состоянии сновидения попытки создать фигуру безупречности так же, как наяву. Серьезной проблемы в этом нет. Сновидцу достаточно один раз убедиться, что состояние безупречности в сновидении достигается иным способом.

Важнее всего в сновидении сохранять безупречную отрешенность («невовлеченность»), независимо от того, насколько вам неприятно содержание сновидения, насколько дискомфортна сновидимая ситуация.

На этом этапе особенно важным делом для сновидящего становится исследование сновидимого пространства. Тот, кто избрал Путь сновидения, должен знать, что структура пространства сновидения неразрывно связана со структурой энергетического тела. Исследуя сновидение в состоянии высшей интенсивности осознания, мы познаем не только причудливое устройство цепочки перцептивных миров, которые в целом отражают единство бесконечного нагуаля. Мы познаем многочисленные структуры, из которых состоит психоэнергетическое поле — посредством активности этого поля мы имеем возможность осознать свои ощущения, восприятия, эмоции и реакции, а главное — осознать собственное осознание.