— Сообщили. Ты занимаешься этим в близлежащем тире.

— Значит, ты должен знать, что я достиг почти той же меткости, что и раньше.

— Почти? Это не то.

— Будет лучше.

— Ты до сих пор опасаешься, что убийцы Камити или люди Хэйли могут достать тебя?

Савидж покачал головой.

— Они сделали бы это, пока я был абсолютно беспомощным.

— Если бы они отыскали тебя. Может, они до сих пор тебя ищут.

Савидж пожал плечами.

— Но теперь я фактически поправился, так что вполне могу себя защитить.

— Ну, это еще требует проверки. Завтра я вылетаю в Европу. Придется на время прервать наши еженедельные встречи. И боюсь, телохранители твои потребуются в другом месте. Скажем, в Европе… Так что, как мне ни прискорбно это сообщать, ты остаешься здесь в одиночестве.

— Ничего, справлюсь.

— Другого выбора нет. — Грэм поднялся с газона и отряхнул брюки. — Надеюсь, одиночество тебя не страшит.

— Усталость исключает одиночество. Кроме того, летом Чесапикский залив столь прекрасен, что человеку не нужно ничего другого. Поэтому я с нетерпением ожидаю наступления лета. И мира в душе.

— Если все начнут вести себя подобным образом, я лишусь работы.

— Мир. Вот о чем стоит поразмышлять.

— Предупреждаю: не слишком напрягай извилины.

К середине июля Савидж уже проходил каждое утро по десять миль. С августа стал бегать. Делал по сто отжиманий и упражнений для пресса. Мускулы обрели прежнюю эластичную твердость. Он плавал в заливе, сражаясь с подводными течениями. Купил весельную лодку и продолжил вытяжку и накачку мышц рук и ног. Ежевечерне улучшал меткость стрельбы.

Оставалось единственное — возобновить занятия боевыми искусствами. Сила духа была ничуть не менее важна, чем физическая сила. Первые занятия закончились обескураживающим разочарованием. Ясность души замутнялась злобой и стыдом. Чувства были разрушительны, мысли рождали смятение, отвлекали от основной задачи. Савиджу необходимо было обуздать свой дух и привести его в соответствие с телом. И тогда всеми его действиями будет управлять инстинкт, а не рассудок или интеллект. Рассудочность в бою неизменно ведет к гибели. Спасение — действовать рефлекторно, как подсказывает инстинкт.

Чтобы снова обрести твердые, как дерево, мозоли на ребрах ладоней, Савидж часами колотил ими по бетонным блокам. К третьей неделе сентября он был в полной боевой готовности.

В один из дней он с наслаждением катался на лодке по заливу, угадывая приближение дождя по запаху надвигающихся серых туч. И вдруг на некотором отдалении — ярдах в ста от него — заметил моторку: двое мужчин явно наблюдали за ним.

На следующее утро, совершая пробежку по лесу, Савидж опять засек голубой «понтиак», припаркованный на проселочной дороге в том же самом месте, что и накануне, и двое сидящих в нем типов, с любопытством взирающих на него.

В тот вечер, следуя своему собственному раз и навсегда установленному расписанию, Савидж выключил свет в десять тридцать…

А потом выполз из коттеджа.

Небо было затянуто тучами, непроглядная темень окутывала все вокруг. Одетый во все черное, с покрытыми маскировочным кремом руками и лицом, Савидж прополз с крыльца, мимо ванны, по газону, к смутно видневшейся вдали купе деревьев.

Затаившись в кустах, он принялся ждать. Трещали сверчки. Волны бились о берег. От ветра скрипели ветви деревьев, шевеля листвой.

Вдруг где-то совсем рядом, слева от Савиджа, треснула сухая ветка. А справа зашелестели ветви кустарника. И тотчас же оттуда вышли двое. Затем к ним присоединились еще двое, вынырнувшие из-за коттеджа, и все четверо устремились в дом.

Через десять минут трое из четверых вышли из дома и растворились в темноте.

Савидж покрепче сжал рукоятку пистолета и замер.

На рассвете из коттеджа вышел человек в костюме-тройке, расположился в шезлонге рядом с ванной и закурил сигару.

Грэм.

«Ах ты, сволочь», — подумал Савидж.

Он вышел из укрытия и побрел к дому.

— Какое прелестное утро, — приветствовал его Грэм.

— Ты переполошил меня.

— Прискорбно.

— Боже мой, и все это только для того, чтобы проверить, заметил ли я твоих идиотов в лодке и в машине?

— Мне надо было убедиться, что ты действительно вылечился.

— Да они же специально выставлялись напоказ.

— Только для тренированного наблюдателя.

— Неужели ты не мог поверить?..