— Связь, — проговорила она твердо.

— Ситуация, — тихо поправил он.

Она собрала сумку, подхватила короткое пальто и вышла в прихожую. Мы увидели свет приближающихся к дому автомобильных фар. Анника толкнула дверь, выскочила на улицу и побежала к машине. Дэнни и я стояли в дверях, провожая ее взглядами. Она закинула сумки на заднее сиденье «мерседеса», сама села рядом с отцом. Поднятый среди ночи с постели, в пижаме, он помахал нам, и они уехали.

В том году зима выдалась щедрой на холода, а когда наконец наступили первые теплые весенние деньки, деревья, кусты и цветы зазеленели с такой силой, что все теленовости были вынуждены объявить аллергическую тревогу. Антигистамины сметались с прилавков аптек. Фармацевтическим компаниям, состоящим в основном из нелюдей, которые наживаются на бедах других, и в самых радостных снах не могло присниться такое счастье, как холодная промозглая зима, наполненная простудой и гриппом, с последующим бурным выделением пыльцы и эпидемией аллергии. (Полагаю, если бы люди сами не загрязняли свой мир всякими токсинами и химикатами, то у них и аллергии бы не было. Но кто ж тогда интересовался моим мнением?) Правда, пока весь остальной мир думал о том, как бы избежать неудобств сенной лихорадки, люди в моем мире занимались своими делами: Ева продолжала постепенно умирать, Зоя проводила слишком много времени с «близнецами», а мы с Дэнни работали над снижением частоты своего пульса и избавлением от сердечной боли.

Иногда, однако, Дэнни позволял себе немного отвлечься, как, например, в те дни, когда автошкола, с которой он сотрудничал, предложила ему работу — поучаствовать в рекламном коммерческом заезде. Гонки должны были состояться в Калифорнии на треке Тандерхилл. Я был в курсе, поскольку Дэнни радостно сообщил мне о них еще зимой. Однако я и не предполагал, что во Флориду он собирается не лететь, а ехать на машине. И уж никак не ожидал стать его попутчиком в десятичасовом путешествии. Именно так — он планировал взять меня с собой.

Вот ведь счастье привалило, а? Дэнни и я на нашем стареньком «БМВ» отправляемся в самое настоящее путешествие! Будем ехать день и ночь, как парочка бандитов, спасающаяся от погони, как соучастники в преступлении. Здорово! Только преступники могут вести такую жизнь — убегать от несчастий на гоночной машине.

Поездка во Флориду ничем особенным мне не запомнилась: центральная часть Оргенона сценическими прелестями не отличается, хотя местами штат красив. Горные перевалы северной Калифорнии, покрытые снегом, вызвали в моей памяти образ Анники и ее попытки воспользоваться временной немощью Дэнни. К счастью, в горах Сискию снег почти стаял и лежал только по обочинам дорог, сами же дороги были чистыми и чуть влажными. А потом мы свалились с небес прямо в зеленеющие плодородные поля к северу от Сакраменто.

Обалдеть! Меня ошеломил размер мира, охваченного ростом и зарождением жизни в период расцвета между сонной зимой и летним пеклом. Поросшая только что взошедшей травой и дикими цветами линия холмов. Необозримые разноцветные поля. Мужчины и женщины на полях… Все вокруг окутывал пьянящий бульон запахов: влаги, гниения, удобрений и паров дизельного топлива. В Сиэтле мы живем среди деревьев и водоемов, считая, что нас уложили в колыбельку безмятежного существования. Зима у нас не слишком холодная, а лето не особо жаркое, и мы поздравляем себя за удачный выбор места жительства, покойного, живописного и пригодного для разведения цыплят. Весна у нас тоже хиленькая. Здесь же, вокруг Тандерхилла, весна так весна! Увидишь и сразу понимаешь — вот как она должна выглядеть.

Трек тоже впечатляет. Относительно новый, ухоженный, вызывающий, с многочисленными изгибами, поворотами и подъемами. Есть на что посмотреть и где покататься.

Наутро после нашего приезда Дэнни взял меня на пробежку. Мы пробежали весь трек. Дэнни хотел взглянуть на него, запомнить поверхность. По телевизору не удастся разглядеть трек так, как это сделали мы собственными глазами. Камера, установленная в машине, несущейся на скорости двести сорок километров в час, тоже мало что покажет. Гонщик же должен почувствовать трек.

Дэнни объяснил, что он ищет на трассе выпуклости, от которых страдает подвеска, трещинки — их можно использовать как указатели для начала торможения или переключения скоростей. Дэнни ощупывал полотно трека в высших точках поворотов, проверял состояние асфальта, а также насколько ровно сточились мелкие камушки в нем. Будет ли сцепление колес с полотном лучше, если немного съехать в сторону от основной линии? Все ли в порядке с полотном на поворотах, ведь из машины оно кажется везде ровным, а на самом деле может быть чуть деформировано, поскольку края полотна делаются скошенными, чтобы дождевая вода не скапливалась на нем и не образовывала опасные лужи.

Тщательно обследовав трек, изучив его всю длину и пятнадцать поворотов, мы вернулись к паддоку. Туда как раз подъезжали два длинных полуприцепа. Несколько мужчин в униформе сотрудников Тандерхилла монтировали модули и навесы, расставляли столы в кафетерии и автоматы с едой, снимали с платформ шесть сверкающих краской, новеньких гоночных машин «Астон-Мартин» DB5, известность которым принес фильм о Джеймсе Бонде. Дэнни представился человеку начальственного вида, с папкой в руке. Звали его Кен.