Нина попыталась снова сесть и ей это почти удалось. Несколько секунд она держалась прямо и сосредоточенным взглядом смотрела на занавешенное шторой окно. Но как только она повернула голову, ее качнуло прямо на Владимира.

— Да ты, голубушка, совсем пьяная. Далеко сможешь уехать?

— Правда, господин следователь, пьяная. — Нина прижалась к Владимиру, потерлась щекой о щеку. — Как я к тебе доехала? Страх Божий! А трезвая была бы еще на полпути. Собирайся!

— Не бойся, Серова. Я тебя спрячу — не найдут. Обещаю.

— Почему ты назвал меня Серовой? — насторожилась Нина и попыталась отодвинуться, но Фризе держал ее крепко. — Почему? Какие мы официальные! Всяк сверчок знай свой шесток?

— Ты же называешь меня «господин следователь».

— И правда! — простодушно и по–детски вырвалось у Нины. Она словно только сейчас вдумалась в смысл своих слов и прошептала: — Может, это любя? Володя, миленький, я так хочу иметь от тебя сына. Или дочь.

— Да мы же с тобой виделись всего два раза! — изумился Фризе.

— Может быть, у меня и жизнь началась с того момента, как я увидела тебя!

— И когда мы займемся решением этой проблемы? Прямо сейчас?

Нина вырвалась из его рук. Казалось, что хмель моментально испарился из ее красивой головы.

— Нечего смеяться! Не думай, что я такая пьяная и хочу затащить тебя в постель. Подумаешь! — Она осеклась и уже другим, спокойным тоном продолжала: — Помнишь, ты приехал ко мне домой? Спросил, почему мы с Уткиным семью не завели? Я тебе все наврала. Такой же он был, как и все остальные. Пьянь. Ласковая, но пьянь. Дня без выпивки не проходило. И мне рожать от него ребенка? Урода тупого? Побывала я однажды в детдоме для дефективных брошенных ребят! Бр–р. Я тебя в загс не потяну, на алименты не позарюсь. Я ребенка хочу, Володя! Здоровенького, умненького. Чтобы гены хорошие достались. Неужели непонятно?

Фризе смотрел на Нину ошеломленный, не зная — верить или нет. Нельзя сказать, что он не слышал о таких случаях — женщины хотели от мужчины только одного — здорового малыша. Слышал, но не очень-то верил.

Нина засмеялась.

— Девчонки так устраиваются. Забеременела и адью! Даже фамилии свои настоящие не называют. Мужики и рады — попользовался и гуляй. Ну и что? Противно на меня, на пьяную, смотреть? А мне казалось, ты на меня тоже глаз с первой встречи положил. На молодую вдову.

Фризе молча обнял ее, притянул к себе, почувствовал горячее дыхание и слезы. Ему было жалко ее и тревожно. Что, если ее приезд — хорошо разыгранный спектакль? Уж слишком бросалась в глаза разница между самоуверенной, наглой красавицей, с которой он встречался неделю назад, и этой мягкой, покорной женщиной, примчавшейся спасти его. И эта фантастическая идея с ребенком? Бред. Может, все-таки… Красивая женщина многое может. В нужный момент подсыпать снотворного, а то и яду. Тихо. Без выстрелов. Быз выламывания дверей.

Пес неслышно подошел к дивану, посмотрел умными немигающими глазами на Фризе, а ткнулся мордой в Нинины колени.

— Ах ты, изменник! — Владимир хотел погладить собаку, но Нина не отпустила его руку. Положила на грудь.

— Как ты узнала, где моя дача?

— Спросила у прохожих, где живет председатель поссовета. Четвертый встречный показал мне его дом. Председатель рассказал, как найти господина Фризе. Не удовлетворены, мой следователь?

Вместо ответа он поцеловал ее в щеку и тут же чуть не задохнулся от ее поцелуя.

— Нина! Ты же сказала, что надо сматываться! — оторвав от себя девушку, сказал Фризе. — Хочешь усыпить мою бдительность?

— Хочу! С тобой я не боюсь. У тебя есть пистолет?

— Есть, — на всякий случай сказал Владимир.

— Ну и хорошо, — спокойно сказала она и Фризе почудилось разочарование в ее голосе. Нина посмотрела на часы. — Десять! Эти подонки приедут под утро. У нас мало времени. — Она снова попыталась обнять Фризе, но он осторожно освободился из теплых настойчивых рук и поднялся с дивана.

— Полежи. Я загоню твою машину в гараж. Никто не догадается, что ты сюда приезжала.

— Пошли они все! Нельзя же всю жизнь дрожать? — отозвалась она бесшабашно, внимательно следя, как Фризе надел свитер, шапку. Пес, покинув девушку, в ожидании вилял хвостом.

— Володя, у тебя красивые и добрые глаза. Тебе говорили об этом женщины?

— Одна подследственная, лет шестидесяти.

— Все шутишь! А я девчонкой мечтала, что мой муж будет высоким и добрым.