Что Библия говорит о последнем времени
вернуться

Паулин Джон
Шрифт:

Вселенная в момент конца

По причине греха физический мир враждебен самому себе и людям, которые должны были владычествовать над ним (см. Быт. 1:26-28). Над миром тяготеет проклятие. Часто в нем или слишком много воды (приводящей к наводнениям), или слишком мало (что приводит к засухе). Вместо того чтобы служить людям (как задумал Бог), звери пожирают их. Исходя из всего этого, ветхозаветные пророки свидетельствовали, что Бог замыслил радикально преобразовать естественный мир. «Тогда волк будет жить вместе с ягненком, и барс будет лежать вместе с козленком; и теленок, и молодой лев, и вол будут вместе, и малое дитя будет водить их. И корова будет пастись с медведицею, и детеныши их будут лежать вместе; и лев, как вол, будет есть солому. И младенец будет играть над норою аспида, и дитя протянет руку свою на гнездо змеи. Не будут делать зла и вреда на всей святой горе Моей: ибо земля будет наполнена ведением Господа, как воды наполняют море» (Ис. 11:6-9). Этот текст, конечно, идет в контексте обетования о Мессии и возвращении из вавилонского плена (см. Ис. 11:11-16). Все это и не только это произойдет тогда, когда Израиль вернется в свою землю (см. Ис. 65:25; Ос. 2:18-23; Иез. 34:25– 31). «Возвеселится пустыня и сухая земля, и возрадуется страна необитаемая, и расцветет как нарцисс. Великолепно будет цвести и радоваться, будет торжествовать и ликовать; слава Ливана дастся ей, великолепие Кармила и Сарона; они увидят славу Господа, величие Бога нашего. Укрепите ослабевшие руки и утвердите колена дрожащие; скажите робким душою: будьте тверды, не бойтесь; вот Бог ваш, придет отмщение, воздаяние Божие; Он придет и спасет вас. Тогда откроются глаза слепых, и уши глухих отверзутся. Тогда хромой вскочит, как олень, и язык немого будет петь, ибо пробьются воды в пустыне и в степи потоки. И превратится призрак вод в озеро, и жаждущая земля – в источники вод; в жилище шакалов, где они покоятся, будет место для тростника и камыша» (Ис. 35:1-7). Преображение будет столь велико, что даже воды Мертвого моря очистятся (см. Ис. 41:18, 19; Иез. 47:1-12). Наказание терниями и трудоемкой работой для возделывания земли прекратится (см. Ис. 42:16; 55:13). Даже на небесных светилах отразится это могущественное преобразование (см. Ис. 30:23-26; Зах. 14:6-8; Ис. 60:19, 20; 24:21-23; Пс. 101:25-27).

Война в конце времени

Надо отметить, что время преобразования описывалось ветхозаветными пророками и как время войны. Народы и государства воспротивятся вмешательству Бога в историю, однако, начав последнюю эсхатологическую войну, Бог уничтожит враждебные силы и возвысит Свой народ. Старое будет вынуждено уступить дорогу новому. В Книге Откровение многие идеи перекликаются с этой эсхатологической войной.

Упоминание о ней встречается во многих текстах и, в частности, в Книге пророка Захарии (см. Зах. 12 и14) и в Книге пророка Даниила (см. Дан. 11). Мы же кратко рассмотрим некоторые отрывки из книг Иоиля и Иезекииля. Во 2-й и 3-й главах Книги пророка Иоиля эсхатологическая война разворачивается в контексте возвращения Израиля из вавилонского плена (см. Иоил. 3:1, 2), то есть в период великого духовного обновления (см. Иоил. 2:28, 29). Остаток, призвавший Господне имя, спасется в Иерусалиме (см. Иоил. 2:32). Бог не начинает войну просто так, без всякой причины: Он обходится с народами так, как они обходились с Его народом (см. Иоил. 3:2-8). Эсхатологическая война – это битва не междусекулярными государствами Среднего Востока, но между народом Божьим и его врагами. Это Божий суд над духовным мятежом. Бог призывает народы в долину Иосафата, окружающую Иерусалим, дабы там низвести на них Свой суд (см. Иоил. 3:12-15). Затем Он защитит Свой народ (3:16 ), которому не надо будет участвовать в этой войне. Далее дается описание прекрасной картины покоя и благоденствия (3:17-21). Бог обитает со Своим народом в Иерусалиме, который никогда более не подвергнется нападению. Горы источают новое вино и молоко, а из храма в изобилии текут воды. Иуда и Иерусалим будут жить вечно. Итак, у Иоиля мы имеем следующий порядок развития эсхатологических событий: по возвращении из плена начинается духовное преображение народа, однако почти сразу на него нападают завистливые враги. Окруженные в Иерусалиме, они становятся свидетелями могучего Божественного вмешательства, и только потом народ и земля возрождаются. Интересно отметить, что у Иоиля нет точного промежутка времени, прошедшего от возвращения Израиля из вавилонского плена до начала войны (3:1,2). Было бы большой ошибкой подгонять это пророчество к ситуации на современном Ближнем Востоке. Возможно ли вообразить, что армии всего мира собрались в долинах, прилегающих к Иерусалиму? Площадь Иерусалима времен Давида составляла всего лишь восемь гектаров. Во времена Езекии его территория увеличилась и составила где-то гектаров сорок. И, несмотря на все это, некоторые христиане сегодня готовы в любой момент отправиться в Иерусалим, потому что, согласно Иоилю, при наступлении времени конца остаток будет находиться на Сионе! Если мы будем усматривать в ветхозаветных картинах описание нашего времени, то неверно поймем не только Ветхий Завет, но и современную эпоху. Интересно, что у Иезекииля события разворачиваются несколько иначе. Война, о которой говорится в 38-й главе, начинается спустя долгое время после возвращения израильтян из вавилонского плена. Израиль обосновался в обетованной земле, где чувствует себя в безопасности. Наступил новый век мира и процветания. Однако одна опасность, и немалая, по-прежнему существует. Это Гог. С ордами союзников он приходит с далекого севера, дабы вторгнуться в обетованную землю. «В последние годы ты придешь в землю, избавленную от меча, собранную из многих народов, на горы Израилевы, которые были в постоянном запустении, но теперь жители ее будут возвращены из народов и все они будут жить безопасно» (Иез. 38:8). Как видим, все это произойдет спустя долгое время после возвращения Израиля из плена. Израиль живет в мире и безопасности. Он оправился от войны, быть может, более ранней, упомянутой у Иоиля. Злу еще раз дается возможность не допустить Божественного вмешательства. Как и у Иоиля, Израиль не участвует в битве, ибо за него сражается Бог (ст. 21-23), и благодаря этому сражению о Господе узнают народы. У Иезекииля ход событий освещается несколько подробнее, нежели у Иоиля. Сначала описывается троякое преображение реальности Богом (см. Иез. 36:22-38), в результате которого сухие кости пораженного Израиля оживут во время царствования Давида (см. Иез. 37). После заселения земли Израилем и мирного проживания на ней (см. Иез. 38:8, 11-14) Бог обрушивается на Гога и его союзников и уничтожает их (см. Иез. 38, 39). Только после этой великой войны отстраивается новый храм, и рай полностью и навсегда восстанавливается (см. Иез. 40-48). Различия между описанием войны у Иоиля и Иезекииля лучше всего объясняются тем, что в действительности пророки говорят о двух разных войнах. Иоиль описывает войну, которая началась сразу после возвращения израильтян из вавилонского плена, когда ближайшие соседи воспротивились их возвращению. После того как сопротивление было сломлено, начался период обустройства и постепенного исполнения обетовании. В какой-то момент более отдаленные народы позавидовали Израилю и вознамерились извлечь для себя пользу из его процветания (см. Иез. 38:12-14). Это вторжение и ускорило второе и окончательное вмешательство со стороны Бога. Нечто подобное мы видим и в Книге Откровение. В некоторых местах наиболее подробно описывается та часть Армагеддона, которая произойдет перед Вторым пришествием Христа (см. Откр. 16:12-16; 17:14; 19:11-21). Однако окончательная эсхатологическая битва совершается еще раз, уже спустя тысячу лет, когда наступает безусловный конец (см. Откр. 20:7-10). Через все описания лейтмотивом проходит мысль о том, что конец мира, с точки зрения ветхозаветных пророков, совершится в рамках известной на тот момент истории и географии. Идея абсолютно нового неба и новой земли (как в Книге Откровение) здесь еще не присутствует. В то же время надо отметить, что у пророков эсхатологическая перспектива разработана гораздо подробнее, чем во Второзаконии. К несчастью, тот конец, который виделся пророкам, так и не обрел хоть какого-то буквального воплощения, и, следовательно, Ветхий Завет завершается большим вопросительным знаком. Его эсхатология не завершена. Для такого завершения он ждет чего-то извне и устремляется вперед. В период между утверждением ветхозаветного канона и пришествием Мессии было много попыток осмыслить, каким образом могло бы обрести реальность ветхозаветное понимание конца.

Глава 5. Эсхатология межзаветного периода

В течение веков, последовавших после закрытия ветхозаветного канона, в сознании народа Божьего произошел еще один весьма существенный сдвиг в отношении идеи конца мира. Пророки считали, что, после того как Бог преобразит страну, Свой народ и физический мир, земная история и вечность будут постепенно сливаться. Конец наступит в результате непосредственного вмешательства Бога в историю, за которым последует постепенное восстановление рая через возрождение страны и народа. Однако еврейские писатели, которых стали называть «апокалиптиками» (от первого слова в Книге Откровение, которое на греческом выглядит как apokalypsis, см. Откр. 1:1), уже не ждали обновления общества. В иудейской апокалиптике конец мира предполагает полное его уничтожение, уничтожение истории и географии. Рвется связь между нынешним миром и миром грядущим. Апокалиптическая литература начала расцветать лет за сто пятьдесят до пришествия Христа. Ее авторы, как правило, скрывали свои имена и писали под именами хорошо известных персонажей израильской истории – Еноха, Моисея или Ездры. Их сочинения можно без труда почитать на английском языке благодаря издательской и организаторской деятельности Джеймса Чарлзуорта ( note 13 James H. Charlesworth, The OldTestamentPseudepigrapha, (Garden City, N.Y:Doubleday, 1983), vol. 1.). Авторы-апокалиптики дают удивительную возможность заглянуть в мир, в котором жили и к которому обращались Иисус, Павел и Иоанн. Ниже мы приводим несколько цитат из различных апокалиптических сочинений, дабы читатель мог уловить хоть какой-то аромат этих текстов. «Не один, но два мира сотворил Всевышний» (4 Езд. 7:50). Книга, известная ныне как 4-я Книга Ездры, была написана не ветхозаветным Ездрой, а неизвестным еврейским автором приблизительно в то же время, когда Иоанн писал свое Откровение (Многие исследователи считают, что один или несколько христианских писателей приукрасили книгу, дабы увлечь читателя христианскими идеями, однако процитированные нами отрывки, вне всякого сомнения, являются иудейскими.). Слово, переведенное как «мир», может означать и «век». И тогда получается, что «не один, но два века сотворил Всевышний». Согласно «Ездре», новый век, исполненный славы, придет после того, как старый, преисполненный зла, будет уничтожен и верные Господу будут вознаграждены. Ниже в этой же главе автор подробнее разрабатывает эту концепцию. «Нынешний мир – не конец, и полнота славы не пребывает в нем; посему сильные молились о слабых. Но день суда станет концом этого века и началом грядущего века бессмертия, в коем не будет тления, потворство греху исчезнет, неверный отсечется, а праведность возрастет и явится правда. Посему никто тогда не сможет явить милосердие к осужденному на суде и нанести ущерб снискавшему победу» (7:112-115). Итак, мы видим, что в еврейской апокалиптической литературе имеет место полный разрыв между двумя веками – настоящим и грядущим. У пророков такого нет, зато есть в повествовании о потопе (4 Езд. 3:8– 11; Енох 10:1-18; 83:1– 9; 1 Сивил. кн. 125-282 и т. д.). Согласно апокалиптикам, сначала должен быть уничтожен старый мир (как и во дни Ноя), а затем будет сотворен новый. В то же время мы видим, что эсхатология Моисея и пророков в большей степени ориентирована на постепенное наступление конца и постепенное преобразование нынешнего мира в более лучший. Если говорить о пророках, то, пожалуй, ближе всех к идее прерывности, исповедуемой апокалиптиками, стоит Даниил (см. особенно 2-ю главу его книги). Однако даже у него нет определенного указания на то, что между историей и вечностью существует четкий разрыв. Мы помним, что мировые империи, символизировавшиеся фигурой истукана, были полностью разрушены камнем (Дан. 2:34, 35), однако ни истукан, ни камень не являлись символом всей земли как таковой. Земля оставалась нетронутой, хотя на смену ее царствам пришло царство Божье (Дан. 2:35, 44, 45). Следовательно, в конечном счете 2-я глава Книги пророка Даниила вполне согласуется с эсхатологией пророков, если, конечно, мы не станем навязывать Даниилу апокалиптические воззрения более поздней эпохи (Другие ветхозаветные отрывки, выдержанные в «апокалиптическом»стиле (Зах. 9—14; Ис. 24—27; Книга Иезекииля;Дан. 11), содержат не столько идею конца истории, свойственную иудейским апокалиптикам, сколькоконцепцию ее преобразования в рамках ее самой (см. Зах. 12; 14:8, 10;Ис. 24:23; 25:10; 26:1; 27:12, 13; Иез. 36, 37; Дан. 11:45). ). Итак, во 2-й главе Книги пророка Даниила еще сохраняется связь земной истории и вечности. В 4-й Книге Ездры этой связи уже нет. Здесь мы видим, что нынешний век со всем тем злом, которым он преисполнен, никак не связан с веком грядущим, исполненным великой славы. Еще лучше, однако, разрыв между двумя мирами просматривается в 4-й книге из так называемых Сивиллиных книг, являющихся еще одним образцом еврейской апокалиптической литературы. Конец мира описывается там следующим образом: «Но если вы, злонамеренные, не послушаете меня и возлюбите нечестивое, восприняв все это злыми ушами, весь мир охватит огонь, и великое знамение меча и звука трубного при восходе солнца. Весь мир услышит звенящий шум и могучий звук. Он сожжет всю землю и уничтожит всех человеков и все города и реки во мгновение, и моря не будет. Он уничтожит все огнем, и останется один лишь тлеющий прах. Но когда все превратится в прах и пепел, когда Бог угасит страшный пожар, который Он возжег, Он Сам сложит кости и пепел человеческий и снова воздвигнет
смертных, как они были прежде. И тогда начнется суд, возглавляемый Богом, и Он снова будет судить мир. Согрешившие нечестием будут погребены под землей, в просторах преисподней и в мерзких ямах геенны. Благочестивые же снова будут жить на земле, когда Бог даст им дух и жизнь и Свое благоволение. Тогда все они будут созерцать восхитительный и радостный свет солнца. О, сколь блажен тот, кто будет жить в это время» (4 Сивил. кн. 171-192). Итак, мир гибнет в огромном пожаре, сжигающем всю землю и уничтожающем все человечество. В одно мгновение перестают существовать все города, реки и даже моря. Нет ничего, кроме тлеющего пепла, и праха. Однако, когда все превращается в пепел, Бог прекращает пожар и воскрешает человечество, которое потом предстает перед великим и последним судом. Бог отделяет благочестивых от нечестивцев. Нечестивые погребены под землей, в то время как праведники продолжают жить в возрожденном раю. Прерывность между нынешним, ветхим веком и веком грядущим можно проиллюстрировать следующим образом:

Note13

1

Итак, мы видим, что апокалиптическое осмысление конца выходит за рамки ветхозаветной эсхатологии. Это не просто преображение земли, ее народа и общества. Налицо явное отличие нынешнего века от века грядущего, века небесного. Старое должно полностью исчезнуть, прежде чем наступит новое.

Апокалиптический разрыв между историей и вечностью еще лучше просматривается в другом месте 4-й Книги Ездры. «И вот, наступит время, когда сбудутся знамения, о которых Я предсказал вам; и возникнет город, ныне незримый, и явится земля, ныне сокрытая. И всякий, освобожденный от зол, предсказанных Мною, узрит мои чудеса. Ибо Сын Мой, Мессия, явится с теми, кто с Ним, и те, кто останется, будут радоваться четыреста лет. И после сего умрет Сын Мой Мессия, и все, в ком дыхание человека. И на семь дней возвратится мир к исконному безмолвию, как было в начале, чтобы никто не остался. И после семи дней мир, еще не пробудившийся, пробудится, и все превратное погибнет. И воздвигнет земля тех, кто спал в ней, и темницы отдадут тех, кто был в них. И Всевышний воссядет на престоле суда, и сострадания не будет, и терпение иссякнет, но пребудет один лишь суд, останется истина и упрочится верность» (4 Езд. 7:26-34). Из этого весьма интересного отрывка следует, что вмешательство Бога в историю начнется тогда, когда, незадолго до конца, явится Мессия. После четырехсотлетнего царствования Мессия умрет вместе с людьми, и мир на семь дней вернется к «исконному безмолвию». Разрыв между двумя веками столь радикален, что мир на семь дней погружается в небытие, дабы между ними вообще не сохранилось никакой связи. Затем наступает воскресение и последний суд.
Мессианская апокалиптика

Быть может, кто-то скажет, что, поскольку приведенные отрывки написаны относительно поздно (почти в конце I в. по Р. X.), идеи, содержащиеся в них, не присущи новозаветному менталитету, но основаны на нем. Есть, однако, отрывок, который был написан лет на двести раньше. Речь идет о 1-й Книге Еноха (1 Енох 91:12– 17; 93:1-10). Здесь повествуется о видении, в котором история делится на десять больших «седмиц», или эпох, большинство из которых длится сотни лет. Часть этого видения, повествующая о конце мира (седьмая часть десятой «седьмицы»), представляет для нас особый интерес.

«И после этого на десятой седмице в седьмой части будет вечный суд; и вершить его будут ангелы вечного неба – великий (суд), исходящий от всех ангелов. И первое небо отыдет и прейдет, и возникнет новое; и все силы небесные семикратно воссияют вовеки. И после сего седмицам не будет числа, и наступит (время) благости и праведности, и о грехе никто не услышит вовеки» (1 Енох 91:15-17). Из приведенного отрывка видно, что вечный суд начнется в определенное время, и в результате него «первое небо» «прейдет» и возникнет новое. Затем седмицам не будет конца, все они будут исполнены благости и праведности, а грех исчезнет навсегда и полностью. Несмотря на то что в данном отрывке Мессия не упомянут, разрыв между земным, ветхим веком и веком новым, грядущим столь же очевиден, как и в цитатах, приведенных ранее. Апокалиптическая эсхатология межзаветного периода характеризуется двумя особенностями, резко отличающими ее от эсхатологии ветхозаветных пророков. Во-первых, налицо глубокий пессимизм. На земле силы зла столь могущественны, что не может быть и речи о преображении мира в рамках присущей ему истории и географии. Необходим вселенский акт уничтожения. Во-вторых (и этот второй момент связан с первым), налицо явный разрыв между нынешним веком с его историей и веком грядущим, между злом и добром, страданием и блаженством. Прежде чем придет новое, старое должно быть полностью уничтожено. Нет сомнения в том, что эти идеи выходят за рамки ветхозаветной пророческой эсхатологии. В самом Ветхом Завете межзаветным апокалиптикам более всего созвучно повествование о самом первом конце мира, то есть о потопе. Эпоха ветхозаветных пророков не несла особой радости, и тем не менее в ней жила надежда на то, что, если Бог властно вмешается в историю, эта эпоха может измениться к лучшему. В еврейской апокалиптической литературе (как и в повествовании о потопе) положение дел представляется настолько безысходным, что, для того чтобы Бог мог начать что-то творить, необходимо уничтожить все существующее. (Интересно отметить, что самый первый представитель апокалиптического воззрения на историю писал под именем Еноха, который, как известно, жил до потопа) Руководил ли Бог развитием этих апокалиптических идей? Думаю, что да. Несомненно (и мы это увидим), что еврейские апокалиптики во многом определили новозаветную эсхатологию. О важности всего того, что происходило после формирования ветхозаветного канона, говорит и Елена Уайт в своем «Желании веков». Она описывает, каким образом различные тенденции еврейского и языческого менталитета подготовили пришествие Христа. Чувствовалось, что Мессия придет только тогда, когда путь будет полностью уготован для Него. ««Когда пришла полнота времени, Бог послал Сына Своего». Провидение управляло движением народов и человеческими страстями и всеми действиями до тех пор, пока мир не был приготовлен к пришествию Избавителя» (с. 32). Вспоминаются слова Иисуса: «Еще многое имею сказать вам, но вы теперь не можете вместить» (Ин. 16:12). Благовествуя, Бог всегда использует язык прошлого опыта человека и сообразует Свое благовестив со временем, местом и обстоятельствами, в которых тот находится. Он возвещает ровно
столько, сколько мы в состоянии уразуметь. Поэтому, несмотря на то что апокалиптические сочинения не были богодухновенны и не обладали особым авторитетом, они хорошо выражали страстное стремление человека найти Бога и смысл жизни в период между Заветами. Язык и идеи, развившиеся в апокалиптической литературе, станут тем средством, с помощью которого позднее (в Новом Завете) Бог сможет более точно донести до человечества Свой эсхатологический замысел. Похоже, что по крайней мере по двум направлениям еврейская апокалиптическая литература сослужила народу Божьему хорошую службу. Во-первых, Бог использовал ее, чтобы приготовить дорогу откровению, которому еще надлежало прийти, и, во-вторых, в ту эпоху, когда стих живой голос пророков и враги угрожали со всех сторон, еврейские апокалиптики поддерживали надежду на то, что Божья рука еще достаточно сильна, чтобы спасти Свой народ в назначенное время.

Заключение

Сделав краткий обзор ветхозаветной и межзаветной апокалиптической эсхатологии, мы выявили несколько интересных тенденций. Будет полезно привести все их на одной странице, чтобы проиллюстрировать развитие эсхатологических идей на каждой стадии.

Божий план во Второзаконии, 28-я гл.

Постепенная и условная эсхатология

Божий план в писаниях пророков

Апокалиптический взгляд на конец света

Эсхатология Моисея, вбиравшая в себя идею постепенного наступления конца мира при определенных условиях, в конечном счете подготовила путь для эсхатологии пророков, которая характеризовалась идеей властного Божественного вмешательства в исторический процесс. Эта идея подготовила почву для формирования концепции о постепенном утверждении идеального мира, той концепции, которая отчасти просматривалась во Второзаконии, хотя и без предположения о необходимости такого вмешательства. После формирования ветхозаветного канона забрезжила мысль о том, что дела в этом мире настолько плохи, что, прежде чем создавать идеальный мир (то есть утверждать грядущий век), необходимо полностью уничтожить все старое. Связь истории и географии с вечностью разрывается.