— Невозможно… — Хрипло ответил Уилсберг. — Девочка снова в коме. Ее родители мертвы. Никто не понимает, что случилось! — Альберт порывисто встал и внезапно схватил Герберта за плечи. — Мун высококлассный нейрохирург, Ваймонт хороший теоретик, но никто из них не обладает твоими знаниями нейросистем…

— Отчего умерли родители девочки? — Спросил Алан, встав между утратившим самоконтроль Альбертом и опешившим от такого оборота событий Ричардсоном.

— Кровоизлияние в мозг. Мгновенная перегрузка, вызванная стрессовой ситуацией. Они скончались, не выходя из виртуалки, и никто, никто не может объяснить мне причины!

— Успокойся Альберт. — Керби усадил Уилсберга на вращающийся стул. — Мы поможем тебе. Я обещаю.

Генерал вздрогнул всем телом.

— Ты войдешь туда, Алан?

— В мир Элизы?

— Да. Только у тебя есть имплант, способный обеспечить прямой контакт с ее рассудком. Нужно понять что случилось, разбудить ее, и начать немедленную трансляцию данных.

Керби кивнул.

— Я попробую. Жизнь одного ребенка стоит любого риска. Но ты…

— Я сдержу свое слово, ты же знаешь.

Полковник не стал ничего отвечать.

Герберт наблюдал эту сцену, пребывая в необъяснимом ступоре.

Ему вновь казалось, что он спит и видит кошмарный сон, где прихотливое подсознание сплетает воедино абсолютно несовместимые вещи.

Нет, он ошибся, упрекнув Уилсберга в том, что его зовут лишь для тушения пожара. На этот раз ему досталось собирать головешки, пытаясь отыскать среди них намек на причину происходящего.

События, столь стремительно обрушившиеся на Герберта, заставили рассудок капитана работать в лихорадочном темпе, не взирая на нюансы душевного и физического состояния.

Он чувствовал, что способен решить возникшую проблему, нужно было лишь найти верный логический подход к ее трактовке.

Эти мысли не давали ему расслабиться, словно организм внезапно открыл «второе дыхание», — столь велико было желание Герберта поставить точку в длинной цепи неординарных обстоятельств, ответственность за которые вольно или невольно падала на его плечи.

Он знал, что Алана готовят к пробному контакту с виртуальной реальностью, где до рокового инцидента обитал разум Элизы, но Ричардсон не возлагал надежд на миссию полковника. Не принижая решимости Алана, он интуитивно ощущал, что причину катастрофического срыва следует искать не в мире грез, а вовне, среди материальных свидетельств провалившегося эксперимента.

Собственно, круг его мысленных поисков был узок, ограничен двумя обособленными друг от друга помещениями, в одном из которых располагались камеры поддержания жизни, а во втором разместилась беспрецедентная по своим масштабам нейросетевая структура, куда более полугода тому назад копировали матрицу, снятую с очнувшегося разума девочки.

Хорошо, — мысленно рассуждал он, — пусть нейросети при формировании архисложной структуры по какой-то причине не сложились в дееспособную модель рассудка, но ведь информация с них никуда не делась, и нейрокомпьютеры по-прежнему хранят «моментальный» срез сознания Элизы. Если у полковника ничего не выйдет, то…

Он включил интерком.

— Да, слушаю. — Раздался в ответ на вызов голос Уилсберга.

— Сэр, мне нужно встретится с Ваймонтом, либо получить подробный отчет о его действиях относительно реанимации копии разума Элизабет.

Несколько секунд интерком молчал.

— Иди в сектор. Джордж встретит тебя у лаборатории.

— Сэр, он должен дать мне всю информацию относительно виртуального клона.

— Хорошо, я позабочусь об этом.

Джордж Ваймонт произвел на Герберта неприятное впечатление. Дело было не во внешности, хотя низкорослого, полного, начинающего лысеть человека с блеклыми, будто выцветшими глазами трудно назвать симпатичным, но для Ричардсона это не играло роли. Неприязнь зародилась в тот момент, когда они, обменявшись традиционным рукопожатием, вошли в лабораторию «искусственного интеллекта».

— Вот капитан. — Джордж пренебрежительным жестом указал на сотни системных блоков нейрокомпьютеров, которые образовывали нечто подобное амфитеатру, поднимаясь от центра помещения к его стенам. В данный момент комплекс работал, по крайней мере, на него было подано питание, о чем ясно свидетельствовали вездесущие искры индикационных огней.

Герберт прошел к центру зала и остановился, стараясь визуально воспринять расположенную вокруг архитектуру, сжиться с ней взглядом, прежде чем приступить к детальному ознакомлению с отдельными компонентами системы.