— Тош, ну ты что? — уговаривала она ребёнка и вытирала его мокрые щёки. — Спать хочешь? Лёш, он спать хочет уже. Вези его домой быстрее.

Алексей забрал у неё сына и чмокнул его в нос.

— Не реветь, — сказал он.

— Пока. — Юля помахала им рукой. — Мам, а почему Антон плачет? — спросила она, когда они с Мариной сели в свою машину.

— Он же маленький, Юль. Спать захотел, вот и капризничает.

— Не из-за меня?

— Нет, конечно. Почему ты так подумала?

Она пожала плечами.

— Маленькие дети часто плачут, да, мам? И они такие смешные. Всё хотел снег копать, я ему не разрешала, а он всё равно.

Марина улыбнулась.

— Упрямый. Весь в папу, — тише добавила она.

Так жить невозможно. Алексей не звонил два дня, а Марина места себе не находила. Просто хотелось узнать, что с ним всё в порядке, голос услышать, чтобы вздохнуть свободнее. При последней встрече Лёшка выглядел таким опустошённым, что у Марины до сих пор, при воспоминании об этом, сердце сжималось. Понимала, что жизнь Алексея её теперь касаться не должна, а уж тем более к его семейным проблемам никакого отношения она не имеет, но на душе кошки скребли. Она за него беспокоилась. Под горячую руку он мог натворить что-нибудь и ещё больше осложнить себе жизнь.

— Что, что у них может происходить настолько серьёзное?

— Ну поругались, с кем не бывает? Ты-то что дёргаешься? — Нина её тревог не разделяла и только возмущалась, когда слышала имя Асадова. После того, как он припечатал её мечты по поводу Томилина к асфальту, она на Лёшку всерьёз злилась. — Тебя это не касается.

— Не касается, Нин. Я просто за него беспокоюсь.

— Встречайся с ним поменьше, и жить тебе будет спокойнее.

— Может быть… — пришлось согласиться Марине.

— Да не может быть, а точно я тебе говорю. Два года ты о нём не думала… по крайней мере, не жила его жизнью, а теперь всё сначала. Что ты себе проблемы ищешь? Тебе заботиться не о ком? Если не звонит, значит, нормально всё. Его жена, вот пусть сам и разбирается. А ты из головы все эти мысли выкини, слышишь?!

Сказать легко, а вот как это сделать?

Когда позвонил начальник и попросил оказать ему услугу, прервать на несколько часов отпуск и встретиться с клиентом, Марина даже обрадовалась. Хоть немного отвлечься, а то от переизбытка свободного времени, мысли в голове дурные бродят. Попросив Юлю не расстраиваться и вести себя хорошо, а заодно пообещав не задерживаться, уехала, а когда вернулась, ощущая свою вину за то, что задержаться всё-таки пришлось, в прихожей споткнулась о мужские ботинки.

— О Господи, — пробормотала она раздосадовано. Ухватилась рукой за вешалку, чтобы не упасть, и потом уже включила свет.

— Мама пришла! — отчего-то громким шёпотом выпалила, появившаяся в прихожей Юля.

— Почему ты шепчешь? — удивилась Марина.

— Тётя Лера сказала, что шуметь нельзя.

Марина нахмурилась и обратила обеспокоенный взгляд на домработницу, которая тоже вышла из кухни.

— Что у нас происходит, Калерия Львовна? Лёшка здесь?

Калерия выглядела расстроенной и только рукой махнула.

— Пришёл. Смотреть страшно на него, злой весь.

— Злой? — повторила Марина непослушными губами, а Юля удивилась:

— Он не злой. Он же не кричал.

Калерия выразительно на Марину посмотрела, глаза закатила, а девочку успокаивающе погладила по голове. Марина Юлю поцеловала, сунула ноги в тапки и всё время оглядывалась и прислушивалась, не понимая, почему Алексея не слышно и не видно.

— Вы чем занимаетесь? — отстранено поинтересовалась она.

— Я рисунок рисую про весну, нам в школе задали. Ты забыла?

— Почему забыла? Помню.

— Я сейчас ужин приготовлю и пойду, — сказала Калерия взволнованным шёпотом, — а ты с ним поговори.

— Господи, да что случилось-то? Где он?

— Спит, — ответила Юля.

— Спит? — Марина кинула изумлённый взгляд на Калерию Львовну, но та не ответила и вернулась на кухню, увлекая за собой девочку.

И отчего она вдруг так перепугалась? К двери спальни подошла с сильно колотящимся сердцем. Заглянула и замерла ненадолго, глядя на Алексея, который лежал на её постели. Лежал прямо в одежде, обнимал подушку и, кажется, на самом деле спал. Белая рубашка была измята, волосы взъерошены, пиджак и галстук небрежно переброшены через спинку стула. А в комнате тихо-тихо, только его дыхание слышно.

Ты же не глупая, ты всё прекрасно понимаешь. Он ведь не просто пришёл, он пришёл и специально лёг в твою постель — не на диван, не в комнате для гостей, а в твою постель, чтобы не нужно было ничего тебе говорить и объяснять. Ты смотришь на него сейчас, и возразить тебе нечего.

Опять врёшь. Не хочешь ты возражать. А надо.

Интересно, Лёшка понял, что это совсем не их кровать, а новая? Нет, конечно, подобных мелочей он никогда не замечал.

С кухни послышался весёлый смех Юли, и Марина поспешила дверь прикрыть, не хотела, чтобы Алексей проснулся. А сама думала только об одном — всё вернулось. Именно в эту минуту, но что с этим делать — совершенно не ясно. Теперь она точно сойдёт с ума, другого не дано.