— Как мне ни противно это говорить, но, думаю, что ты права, — расслабившись произнес он. — Не думаю, что тебе доставит удовольствие быть пойманной, когда ты будешь пробираться в дом в ночной сорочке в полдень.

Оглянувшись на кровать, она наклонилась, чтобы взглянуть на пол рядом с дверью.

— Говоря о моей ночной сорочке, ты не сомневаешься, что я в ней пришла?

Он посмотрел на свои ноги под одеялом и энергично задвигал пальцами.

— Здесь какой-то подозрительный ком под моими ногами.

Она, рассмеялась.

— Я так и знала. Рано или поздно я закончу тем, что буду носить только отпечатки твоих ног.

После бурной ночи сорочка была сильно помята, и Хелен пожалела, что не одела прошлой ночью халат. Хотя это может показаться странным для тех, кто увидит ее, она все же решила одолжить у Тома халат. Его ярко-синий купальный халат прикрывал ее наготу и в некоторой степени спасал от разоблачения.

Хелен, как обычно, направилась в дом через террасу и прошмыгнула прямо в кабинет. «Первый этап пройден успешно», — подумала она, беззвучно смеясь, когда шла через комнату в прихожую. Хелен почти дошла туда. Ее нога была уже на нижней ступеньке лестницы, когда входная дверь широко открылась. Она с удивлением повернулась и ухватилась за перила, чтобы удержать равновесие, ожидая, что сейчас поинтересуются, где она была. Но выражение лица ее дочери было далеко от любопытства.

Одри стояла на пороге с чемоданом в руке. Ее дочь всегда очень щепетильно относилась к своей одежде, но сейчас она выглядела неряшливо, как будто одевалась в темноте. Ее глаза были красными от слез, а лицо было таким несчастным.

— Одри! — Неспокойно произнесла Хелен, направляясь к дочери. — Что случилось, дорогая?

Губы молодой женщины дрожали. Она попыталась заговорить, но звук застревал в ее горле. Бросив чемодан, рыдая, Одри побежала к матери. Хелен заботливо обняла дочь за плечи, чувствуя, как та вся дрожит.

— Что случилось? С тобой все в порядке? Где Чед?

— Чед… — выдавливая из себя слова, произнесла она. — Я больше ничего не хочу слышать о нем.

— Что он еще натворил?

— Он… — оборвала она фразу, качая головой. — Мне трудно об этом говорить. Я чувствовала, что у нас что-то не так. Но такого даже представить себе не могла.

— Одри, ты меня пугаешь, — сказала Хелен. — Расскажи мне, что случилось?

— Прошлой ночью я обнаружила, что у Чеда кто-то есть, — быстро проговорила дочь и закрыла лицо руками.

— Одри! — поражение прошептала мать. — Не может быть! Ты уверена?

Она энергично закивала.

— Да. Чед не пришел домой прошлой ночью. А сегодня утром он отказался сказать мне, где был. — Она подняла заплаканные глаза. — Я больше не могла оставаться с ним, понимаешь?

Хелен погладила ее по голове.

— Да, конечно, понимаю.

— Мама, — нерешительно сказала Одри, покусывая губы, — можно, я вернусь домой?

Сердце Хелен сжалось от жалости.

— Конечно, дорогая. — Она чувствовала себя беспомощной. — Я очень огорчена, что так все произошло. Чем я могу помочь тебе?

— Ничего не нужно. Я просто хочу лечь в постель. — Она слабо улыбнулась. — Я почти не спала сегодня ночью.

Ее дочь повернулась и стала медленно подниматься по ступенькам. Хелен молча смотрела ей вслед. Она очень беспокоилась за здоровье дочери и ее ребенка. Доктор предостерегал Одри, чтобы она избегала стрессовых ситуаций. «Чем все это для нее кончится?» — подумала Хелен.

В этот момент на верху лестницы появился Гари. Он резко отступил в сторону, когда его сестра, ни слова не говоря, прошла мимо.

Направляясь к Хелен, он удивленно оглянулся на Одри через плечо. Он спустился по лестнице к матери и спокойно спросил:

— Что случилось?

— Одри ушла от Чеда, Гари, — устало объяснила мать. — Она возвращается к нам.

Сын резко остановился, как только мать произнесла эти слова. Гари выглядел испуганным и огорченным, но за всем этим было какое-то отчаянное смятение. Хелен точно знала, что сейчас чувствовал ее сын. Их жизни менялись, и перемены происходили слишком быстро.

Ни слова не говоря, он повернулся и побежал за сестрой. Хелен поймала его за руку.

— Думаю, что ей лучше сейчас побыть одной, сынок. Ты можешь поговорить с ней позже.

Гари неохотно повернулся и изучающе посмотрел на лицо матери. И вдруг, неожиданно для себя, он подошел и крепко обнял мать.

— Не беспокойся так сильно, — сказал сын, — все станет на свои места.

— Я очень надеюсь на это, — ответила Хелен, пытаясь улыбнуться. — Но меня беспокоит ребенок.