Над Альта-фьордом в Рождество 1943 года лежала тьма. Еще дальше на север,вдоль норвежского берега, между Тромсё и Хаммерфестом, в это время года царила почти непрерывная полярная ночь. Воды фьорда были сине-черными и холодными как лед. На протяжении нескольких дней сильный юго-западный ветер дул над покрытыми снегом горами. Спускаясь по пологим скалам южного берега Ланг-фьорда, западного рукава Альта-фьорда, он усиливался и становился метелью, из-за которой обычно ровная водная поверхность превращалась в пенистые волны. На середине пологих горных склонов стояли отдельные неподвижные ели с обвисшими под грузом снега ветками. На северо-западе слабо мерцало в небе северное сияние.

В разных рукавах широкого Альта-фьорда покоились на якоре корабли 1-й боевой группы. Штаб командующего группой контр-адмирала Бея находился на борту «Тирпица», который был выведен из строя миниатюрной английской подводной лодкой и теперь находился в Каа-фьорде, внутри юго-западной части собственно Альта-фьорда. «Шарнхорст», располагаясь перпендикулярно фьорду и носом к ветру, стоял на якоре в западной части Ланг-фьорда. Там же, но немного дальше от устья стояли три эсминца 4-й флотилии эсминцев – «2-29», «2-34» и «2-38». В Каа-фьорде, где находился «Тирпиц», стояли два других эсминца 4-й флотилии – «2-30» и «2-33».

На борту кораблей только что были убраны остатки рождественского ужина, который матросы и офицеры, как обычно, провели за одним столом. Праздничные деревья из кубриков и старшинских кают-компаний были убраны, а все украшения сняты. На «Шарнхорсте» слышались оживленные разговоры. На 19.00 была объявлена готовность выйти в море! Прошло уже много времени с тех пор, как «Шарнхорст» выходил в боевой поход последний раз, и моряки, измученные вынужденным бездействием, ждали перемен. Несомненно, постоянная готовность при длительном бездействии рождает напряженность, которая гасит энтузиазм и ухудшает дисциплину. И потому несложно представить, с какой радостью был принят приказ на отплытие.

Каждый матрос на борту знал, что вскоре их что-то ожидает, но только контр-адмирал и его штаб на «Тирпице», а также капитан «Шарнхорста» и несколько человек, предварительно кратко проинструктированных перед объявлением боевой задачи всему экипажу, точно представляли, какая миссия им предстоит. Радисты и сигнальщики получили указания соблюдать строжайшую секретность. Когда главный навигационный боцман Юргенс спешно отправился из каюты капитана на мостик с множеством карт в руках, ему вслед глядели с интересом и любопытством. На верхней палубе и в машинном отделении приготовления к отплытию шли полным ходом. Вахта на мостике наблюдала за приготовлениями эсминцев к отплытию. При помощи сигнальных прожекторов с синими экранами от мостика к мостику азбукой Морзе передавались команды.

Начало всей этой лихорадочной активности было положено серией радиосообщений, пришедших после 21 декабря. 1-я боевая группа, которая в декабре 21-го была в шестичасовой готовности для разведения паров, 22 декабря получила от командующего флотом в Северном море адмирала Нордманна, по отношению к 1-й боевой группе действующего лишь как посредник, приказ: «Боевая группа должна быть в трехчасовой готовности для разведения паров!»

Доклад командующего авиацией на северо-западе стал толчком, который запустил в ход все дело. В докладе говорилось, что в этот день в 10.45 примерно в 400 милях к западу от Тронхейма метеорологический самолет обнаружил конвой, имеющий примерно сорок кораблей с войсками, а также корабли сопровождения. Конвой шел по пеленгу 45° на скорости в 10 узлов. Позднее, когда самолет вернулся на базу, командующий авиацией доложил, что из полного анализа полученных сведений явствует, что конвой не перевозит войска, он состоит из грузовых кораблей примерно в 2000—3000 тонн. Затем на какое-то время самолеты потеряли конвой из виду. 23 декабря в 11.23 конвой снова был обнаружен, по пеленгу 30°, скорость – 10 узлов. Доклад подтвердил, что в соединении не сорок судов с войсками, а семнадцать кораблей с грузом и три танкера. Конвой шел семью колоннами, с эскортом из трех-четырех крейсеров, девяти эсминцев и корветов.

Поначалу в 1-й боевой группе склонялись к мысли, что, должно быть, замеченные суда готовятся к какой-либо операции в Северной Норвегии, но более поздние доклады привели к убеждению, что это именно один из арктических конвоев, направлявшихся в Мурманск.

Следующий доклад разведки, пришедший в 12.14, утверждал, что к востоку от конвоя идет отряд из одного крейсера и пяти эсминцев. Все это подтверждало, что увиденные корабли и в самом деле являются конвоем на пути в Россию. На этом этапе командир эскадры базирующихся в Норвегии подводных лодок перешел к действиям. Он отдал распоряжение восьми находящимся в море подводным лодкам из группы Айзенбарта отправиться в разведывательное плавание к западной части острова Медвежий. В полдень, в канун Рождества, в 1-ю боевую группу пришел еще один доклад. Он поступил от командовавшего авиацией Лофотена и содержал координаты конвоя на 12.20. Из доклада становилось абсолютно ясно, что замеченные корабли действительно были вражеским конвоем, направлявшимся в Россию.

В 10.00 25 декабря с одной из восьми подводных лодок под командой капитан-лейтенанта Хансена сообщили, что конвой прошел мимо в 9.00. Это дало новое местоположение кораблей и новый пеленг – 60°. Эти два доклада побудили командующего 1-й боевой группой отдать в 12.15 приказ «Шарнхорсту» и 4-й флотилии эсминцев быть в часовой готовности. В 14.20 подводная лодка Хансена снова доложила о конвое: «Конвой АВ-6723 [10] , пеленг 60°, скорость 8 узлов. Погода: ветер южный, 7 баллов, дождь, видимость 2 мили».

Некоторое время назад командующий группы «Север» и ее военно-морскими силами в этом районе адмирал Шнивинд пытался обратиться к главному командованию с просьбой отсрочить операцию в связи с недостаточностью сведений воздушной разведки и крайне неблагоприятной погодой. Но так как ситуация на Восточном фронте снова стала очень напряженной, он под впечатлением от этого снял все свои возражения и на правах командующего группой «Норд» и ее военно-морских сил, в которые входила 1-я боевая группа, дал решающую команду заранее оговоренным кодовым словом: «Восточный фронт 25.12». Это следовало понимать следующим образом: «Действия 1-й боевой группы против конвоя начинаются 25 декабря». Приказ был получен в 14.15 и часом позже дополнен сообщением: «Восточный фронт 17.00». Но действительное отплытие произошло лишь через два часа, поскольку находящемуся на «Тирпице» командующему контр-адмиралу Бею и его штабу надо было еще перейти на «Шарнхорст».