После этого, по предрасположенности судьбы, франки собрались из их крепостей, чтобы спасти Хамфри, [332] правителя Банияса, и его франкских сподвижников, которые оказались осажденными в цитадели города. Со своей стороны, они были на грани краха и готовились обсудить с Нур аль-Дином условия капитуляции, предлагая все содержимое цитадели в обмен на освобождение, но он не согласился на их предложения и не удовлетворил их желаний. Когда король франков прибыл со стороны гор с войском конных и пеших воинов и захватил врасплох две армии, стоявшие лагерем [333] у Банияса и осаждавшие его, отрезавшие дорогу и подходы к городу, политика потребовала от них отступления, и франки дошли до крепости и освободили [334] ее защитников. Но когда они увидели, что стена Банияса и жилища обитателей города полностью разрушены, они отчаялись восстановить их. Это случилось в последние десять дней второго месяца раби (12–20 июня).

В среду, 9-й день первого месяца джумаада (19 июня), прилетели голуби с письмами из лагеря Нур аль-Дина с информацией о том, что аль-Малик аль-Адил Нур аль-Дин, узнав, что лагерь неверных франков расположен у Аль-Маллахи, [335] между Тиверией и Баниясом, выступил со своим победоносным аскаром туркмен и арабов и отправился туда скорым маршем. Когда он приблизился к франкам, они, захваченные врасплох, [336] увидев его многочисленные знамена, спешно надели свои доспехи и сели в седла, и, разделившись на четыре отряда, атаковали мусульман. Тогда князь Нур аль-Дин спешился, за ним спешились и его отважные воины и осыпали врагов копьями и стрелами, и за время, меньшее, чем нужно, чтобы об этом рассказать, атака врагов захлебнулась, и среди них воцарились смерть и разрушение. Аллах, Великий и Всемогущий, помог своим правоверным последователям, отвернувшись от упрямых неверных. Мы одолели их конников, убивая и пленяя их, и порубили саблями их пеших воинов. Франки пришли в большом количестве, огромным войском, но никому из них не удалось спастись, как сообщает надежный источник, за исключением десяти человек, которым улыбнулась судьба и сердца которых окрылил страх. Говорили, что их король (да проклянет его Аллах) был среди них, говорили также, что он оказался в числе убитых, но никакой информации о нем не осталось, несмотря на тщательные поиски. Аскар ислама потерял всего двух человек, один из которых был знаменитым воином, убившим четырех бойцов неверных, и сам погиб, когда пробил его час, а второй – неизвестный странник. Оба они почили смертью мучеников, вознагражденные и оцененные (да будет милостив к ним Аллах). В руки воинов ислама попало неисчислимое количество лошадей, имущества, скота и вьючного оборудования франков, и их церковь с ее знаменитой утварью оказалась в руках князя Нур аль-Дина. Это была славная победа, знамение помощи Всемогущего Аллаха, дарителя победы, да усилит Он мощь ислама и унизит многобожников и их клику.

Пленников и головы убитых привезли в Дамаск в понедельник, следующий за днем победы. Франкских кавалеристов усадили попарно на верблюдов, каждой паре дали по неразвернутому флагу, с привязанными к ним несколькими кожами с волосами, снятых с голов убитых. Их предводителей и командиров крепостей и провинций усадили каждого на лошадь, надели на каждого кольчугу и шлем и дали флаг в руки, а пехотинцев, сержантов и легковооруженных солдат [337] связали вместе по три, четыре, больше или меньше. Бесчисленное число горожан – старики и молодые, женщины и дети – вышли посмотреть, какую блистательную победу Аллах (да будет благословенно Его имя) даровал всем мусульманам, они непрестанно благодарили и прославляли Аллаха и истово молились за аль-Малик аль-Адил Нур аль-Дина, своего защитника и хранителя.

Теперь Нур аль-Дин вознамерился атаковать территории франков, чтобы захватить их и подчинить себе (да поможет ему милостивый Аллах). В четверг, 25-й день первого месяца джумаада (4 июля) <…> и накануне субботы, 4-го дня второго месяца джумаада (14 июля), произошло несколько толчков землетрясения. [338] С севера сообщалось, что эти толчки ощущались в Алеппо, а также в Химсе. Они были настолько сильными, что жителей охватил ужас и горе. Несколько строений в Хаме, Кафр-Табе и Афамии было разрушено. Некоторые из рухнувших построек уже были восстановлены после разрушения во время предыдущего землетрясения. Из Таймы [339] также сообщалось об ужасных разрушениях жилищ.

В период между 11-м и 20-м числами второго месяца джумаада поступило несколько сообщений о прибытии (Кылыч Арслана) сына султана Масуда [340] с огромным войском для осады Антиохии. Обстоятельства вызвали необходимость подписания мирного договора между аль-Малик аль-Адил Нур аль-Дином и королем франков, и между ними состоялся долгий обмен письмами с предложениями и обсуждениями, в результате чего дело зашло в тупик и не привело к достижению желанного мира и подписанию успешного и удовлетворительного договора. Аль-Малик аль-Адил (да умножит Аллах его победы) прибыл с частью своего аскара в свои владения в субботу, 25-й день второго месяца джумаада (3 августа), оставив остальную часть аскара вместе с арабами в поле напротив провинций многобожников (да отвернется от них Аллах). В воскресенье, 3-й день месяца раджаба (11 августа), он направился в Алеппо и его районы с инспекционной проверкой состояния их обороны, поскольку они подверглись набегам многобожников, а войска князя Ибн Масуда находились в непосредственной близости от них.

[После возобновления подземных толчков в месяце раджаб] с севера стали поступать ужасные и беспокоящие новости из Хамы о том, что город вместе с цитаделью, домами и строениями обрушился на голову своих обитателей – стариков, юношей, детей и женщин, погубив огромное количество душ, и почти никто не уцелел, за исключением нескольких человек. Что касается Шейзара, то его пригород уцелел, за исключением того, что было разрушено ранее, но его знаменитый замок обрушился на правителя, Тадж аль-Даулу, сына Абу л-Асакира ибн Мункида (да будет милостив к нему Аллах) и его ближних, за исключением некоторых, кто там отсутствовал. Население Химса в панике покинуло город и спаслось в пригородах, а их жилища и цитадель были разрушены. В Алеппо были разрушены некоторые здания, и население покинуло город. Что касается более отдаленных замков и крепостей, таких как Джабала и Джебель, то там землетрясение имело ужасные последствия. Саламия была разрушена, как и другие места, начиная от нее и вплоть до Аль-Рахбы и его окрестностей. Если бы Аллах не смилостивился над своими созданиями и их городами, то произошло бы ужасное несчастье, и возникла бы серьезная и печальная ситуация. [341]

В начале месяца зу-л-каада (начался 5 декабря) из Химса пришло сообщение о кончине его правителя, эмира по имени Салах аль-Дин (аль-Ягисияни). В молодости он пользовался большой благосклонностью атабека Имад аль-Дина Занги, правителя Алеппо и Сирии (да будет милостив к нему Аллах), и быстро продвигался по службе благодаря своей преданности, способностям, верности суждений и умению действовать от имени правителя. С годами силы его покидали, и Салах аль-Дину пришлось отказаться от активной деятельности, но он еще ездил верхом на лошади. Впоследствии он был вынужден путешествовать в паланкине, улаживая дела и инспектируя районы, но вплоть до самой смерти не страдал от телесных недугов и расстройства ума. Его сыновья унаследовали его чин и должность.

Здесь уже упоминалось об отъезде аль-Малик аль-Адил Нур аль-Дина из Дамаска с войсками в города Сирии, после получения сообщения о том, что франки (да отвернется от них Аллах) собирались напасть на них, воспользовавшись непрерывными толчками землетрясения, которые ослабляли эти города, разрушая замки, цитадели и жилища. Нур аль-Дин принял меры для их защиты и охраны, чтобы успокоить людей Химса, Шейзара, Кафр-Таба, Хамы и других мест, которые уцелели и теперь собирались присоединиться к нему с огромным, многочисленным войском из крепостей и провинций. Среди них были и туркмены. Он стал лагерем с огромным войском перед армией франков в окрестностях Антиохии и окружил их так, что ни один конник не мог отправиться в рейд.