— Тварь! — отчётливо процедила старшая.

Лия продолжала сидеть неподвижно, глядя в колени, словно не слышала бранного слова.

Скору отчаянно захотелось вырвать у старшей её игрушку или, как в первый день, закатить ей оплеуху, но он сдержался и на этот раз. Взглянул пристально в полуприкрытые глаза и требовательно спросил:

— Как тебя зовут? Имя у тебя какое?

Девушка продолжала молча рассматривать гладкую поверхность своего талисмана.

— Её зовут Хайя, — по-прежнему не поднимая головы, произнесла Лия.

Наступила неловкая тишина, как будто обе девушки ждали какой-то особой реакции, отклика со стороны Скора.

Скор пожал плечами:

— Хайя, значит, Хайя. Буду знать. А теперь — подъём. Отсюда надо уходить. Не думаю, что маг Гайтовий будет рад вас видеть.

— Что?! — всю невозмутимость Хайи как рукой сняло. — Гайтовия казнили год назад!

— А мне он сказал, что провёл это время в бронзовой темнице, но недавно сумел выйти на волю и первым делом отправился в эти края. Уж не знаю, что он тут ищет, но меня он отпустил, хотя и признал во мне лесного охотника.

Лучшая ложь — это правда, сказанная так, чтобы собеседник сделал неверные выводы. Скор испытывал к своей пленнице странную смесь почтения и неприязни, словно он не захватил её в качестве военной добычи, а поступил Хайе в услужение. Та оплеуха, которой он приводил Хайю в чувство при первой встрече, давно ушла в прошлое, сейчас Скор, несмотря на всё желание, уже не смог бы сделать ничего подобного. С тем большим удовольствием он сказал «почти правду» о непокорном волшебнике. Раз имя Гайтовия напугало Хайю, пусть знает, что колдун попал сюда не случайно, ему что-то нужно именно здесь.

— Нужно бежать! — дрожащим голоском произнесла Хайя. — Этот Гайтовий настоящее чудовище!

— А я что говорил? Живо ноги в руки — и вперёд!

Никогда ещё старшая из пленниц не вскакивала так поспешно и так старательно не замирала по первому знаку Скора. Видно, и впрямь имя Гайтовия было ей хорошо и неприятно знакомо. Положение было бы забавным, если бы сам Скор не думал постоянно о том, что сообщил ему потомок наманских аристократов.

«Зачаровали... Только кажется, что иду к своим, а на деле выполняю неведомую волю Хаусипура. И чем сильнее стараюсь вернуться к своим, тем вернее иду не туда...»

К вечеру они выбрались из тупиковой долинки. Теперь Скор сам не понимал, зачем он свернул туда. Неужто и впрямь был лазутчиком императора? А казалось, так всё хорошо продумал...

Невесело ходится по чужой стороне под этакие мысли.

На ночёвку устроились в глубине кизиловой рощи. Забились меж корявыми стволами, огня привычно не разводили. Поужинали сухими лепёшками и овечьим сыром, немалый запас которых ещё три дня назад Скор нашёл в брошенном пастушьем балагане. Прежде там ночевало четыре человека, и припасов было заготовлено много. Куда девались хозяева, Скор не интересовался, просто переложил съестное в свой мешок. Когда Хайя первый раз получила четверть лепёшки и кусок твёрдого сыра, она спросила со смесью удивления и каприза:

— Это что, можно есть?

— Можно и не есть, — ответил Скор. — Не хочешь — сиди голодная.

Теперь пленница бодро грызла окаменевший сыр и готова была сгрызть и добавку, ежели таковая будет.

Лия молча принимала свою долю съестного, молча съедала её, разве что в последнее время стала также молча благодарить, коротко наклоняя голову.

Путешествие вообще проходило в молчании, немногие разговоры были краткими и начинались почти исключительно по инициативе Скора, что очень его устраивало. Но сегодня повторился один из немногих разговоров, начатых девушками. Только на этот раз заговорила не Лия, а Хайя.

— Охотник! — позвала она совершенно с теми же интонациями, что и Лия. — Дай нож и мне. Я очень боюсь Гайтовия. Я обещаю, что не буду нападать на тебя...

Первым движением Скора было вытащить из-за голенища кинжал и рукояткой вперёд протянуть девушке. Но вспомнились слова насмешливого мага, его предсказание, что Скор будет делать то, к чему обязывает его заклятие, и молодой охотник сдержал руку. Равновероятно, что заклятие хочет, чтобы зачарованный нож был отдан или остался у него. Но кроме бесплодных гаданий есть ещё и здравый смысл. А здравый смысл устами Гайтовия молвил: «Нехорошо отдавать опасную вещь в глупые руки».

— У меня нет лишнего ножа, — сказал Скор.

— Забери у неё. Ей нож всё равно не нужен. Она уже расхотела кончать с собой.

— А ты, значит, захотела...

— Нет. Но если меня схватит Гайтовий, я убью его. Ты не понимаешь, что он очень страшный человек.

— Он не человек. Он наманец и маг. А ты его убить не сможешь, у тебя дрожат руки. Тебе не поможет даже гардианский нож.

— Дай мне его. А себе забери свой.

Скор шестым чувством ощутил, как замерла Лия, ожидая его ответа. И он сказал: