– Ты уходишь?

Впервые за утро часть камер, смонтированных в лаборатории, изменила свое положение, едва слышно прошелестев сервоприводами.

– Да я отлучусь. Ненадолго. Мне необходимо встретиться с Кириллом и поговорить с ним.

– Станешь его ругать?

– Извини, провокационный вопрос, – Морошев обернулся уже на пороге лаборатории. – Постарайся не делать скоропалительных выводов, хорошо?

– Я всесторонне оценю информацию, – пообещал ЭКАЛ.

Выйдя из помещения лаборатории искусственного интеллекта, Сергей Владимирович, прислонился к звукоизолированной, экранированной стене.

Проклятье…

Ну, разве можно так злоупотреблять доверием?!

А сам-то? Тоже хорош, – использование служебного положения в личных целях… Но ведь я верил ему! – Морошев мысленно едва не сорвался на крик, столь сильны были обида и замешательство. – Он же мой сын, он… Как я мог отказать ему в общении с искусственным разумом, считая что Кирилл полностью понимает степень личной ответственности каждого, кто хотя бы косвенно причастен к проекту!

Безнадежно махнув рукой в ответ на собственные мысли, он коснулся сенсора мобильного коммуникатора, стилизованного под запонку.

Автоматический набор номера прошел без его участия, и вот из крохотного устройства, имплантированного за ухо, раздался сонный вопрос:

– Пап, ты?

– Разбудил? – Сергей Владимирович все еще находил в себе силы разговаривать спокойно. – Ты разве не на занятиях в академии?

– Слушай, не напрягай… Я взрослый уже. Нет у нас сегодня первой пары.

– Мне нужно с тобой поговорить.

– Так срочно?

– Немедленно, – голос Морошева окончательно утратил отцовские нотки.

– Ну, ладно. Давай поговорим.

– Где встретимся? – сухо осведомился Сергей Владимирович.

– Встретимся? Ну ладно, понял. Давай минут через пятнадцать на перекрестке, там, где подъем к остановке монорельса? Подъедешь?

– Да. Только оттуда без меня ни шагу, договорились?

– Да. До встречи.

Настроение у Морошева падало, как стрелка барометра перед бурей.

Заблокировав вход в лабораторию искусственного интеллекта, он предупредил дневную охрану, что вернется примерно через час, вышел из здания института на обширную парковочную площадку, предварительно подав сигнал с брелка.

"Шевроле-Ронго" цвета спелой вишни бесшумно подкатил к крыльцу института, и остановился подле Морошева, открыв водительскую и пассажирскую двери.

– Привет, Рон, – Морошев сел за руль.

– Доброе утро. Автопилот выключен, – доброжелательно сообщила аудиосистема.

– Да, вижу.

Сергей Владимирович мягко вырулил с парковки, направив машину вдоль корпусов института, к зданиям Академгородка, затем, почувствовав смутную тревогу, повернул направо и прижал машину к обочине.

Мимо спеша к входу в академию, шли двое знакомых парней.

Где я их видел? Приятели Кирилла?

Да, точно, ребята из его группы. Морошев даже вспомнил имя одного из них, и, опустив стекло, окликнул:

– Евгений!

Молодой человек обернулся, при виде Морошева-старшего на его лице промелькнуло выражение досады, замешательства, но все же, сделав товарищу знак рукой: иди, я догоню, он подошел к машине.

– Доброе утро, – тон Сергея Владимировича на этот раз был нейтральным. – Я Кирилла ищу. У вас когда занятия начинаются?

– Да я уже опаздываю на первую пару.

– Вот как? Занятия не отменены?

"Женечка" – так его называли в группе, – нервно переступил с ноги на ногу.

– Да я не знаю, может быть…

– Так, прекрати выкручиваться! – у Морошева внезапно промелькнула нехорошая догадка. – Отвечай, Кирилл вообще на занятия ходит?

– Что я ему нянька что ли? – внезапно огрызнулся Евгений.

– Слушай, не хочешь неприятностей, говори все как есть. Ваши понятия "дружбы" еще пока что очень условны, поверь.

– Да не ходит он на занятия!..

– Как долго?

– Да уже недели две. Я свободен?

– Извини, что задержал.

Сергей Владимирович попытался дружелюбно улыбнуться, но вышло не очень-то естественно.

Подняв стекло, он развернул машину, направив ее к воротам.

На душе вдруг стало мерзко.

Значит, он лгал мне на протяжении многих дней. Улыбался, брал деньги, называл отцом, а сам лгал. Но почему?!