Я тут же согласился с доводами генерального директора, потому что неоднократно стоял у проходной, когда шла пересменка, и присматривался к людям, прислушивался к разговорам. И убеждался, что они шли на работу, как на праздник. Прав Александр Александрович: это великая заслуга общественных организаций комбината. Выпустить дополнительную бумагу или картой, или любой другой продукт можно заставить люден в административном порядке, наконец, привлечь повышенной оплатой. Все это жизненные и попятные вещи. Но заставить тысячи людей любить нелегкое дело, болеть за него душой, как за свое собственное— невозможно никакими приказами. Такая любовь— плод высокой гражданственности, глубинной нравственности, воспитанных моральным климатом, который охватывает все стороны жизни десятитысячного коллектива…

— Отрадно то, что наш комбинат стал своеобразной кузницей кадров. Сегодня в стране нет, пожалуй, родственного предприятия, где бы на руководящих постах не трудились наши воспитанники. А ведь всего каких-нибудь полтора десятилетия назад мы ощущали острую нехватку специалистов, особенно ведущих рабочих профессии. Теперь по-братски делимся и опытом, и людьми с братчанами, устьилимцамн, сыктывкарцами. К нам постоянно приезжают учиться друзья из социалистических стран. Сейчас, например, проходят стажировку товарищи из Северной Кореи. Многие инженеры, выросшие здесь, в Коряжме, успешно работают в Москве. Бывший главный инженер нашего комбината Владимир Дмитриевич Лихобабин возглавляет теперь Всесоюзное производственное объединение Союзцеллюлоза. А совсем недавно на должность главного технолога министерства ушел Ливерий Сергеевич Чирухин… Вот вкратце о наших делах. — Дыбцын посмотрел на часы. — Если вы не возражаете, то закончим на сегодня. Через семь минут у меня совещание с начальниками отделов. — Он извлек из ящика стола и передал мне оригинальную книжицу. Это были образцы продукции, выпускаемой комбинатом. — Возьмите на память. И если будете писать книгу, то обязательно пишите на пашен бумаге.

— Почему именно на вашей? — не понял я.

— Гарантируем качество!

Генеральный директор добродушно рассмеялся…

Когда повсеместно пошли разговоры о пятилетке качества, на Котласском ЦБК стали подумывать о создании специальной службы, о том, кому доверить эту необычную, непривычную, в общем-то непонятную должность, которой нет ни в одном штатном расписании. Кандидат в начальники был, что называется, под рукой.

Михаил Васильевич Куклин. Человек, которого внешне не выделишь из рядов тысячного корпуса комбинатовской инженерии: чуть ниже среднего роста, простолиц, тихоголос, кажется, даже застенчив. А ведь не так давно Куклин руководил крупными производствами, командовал множеством людей, отвечал за план и, говорят, хорошо справлялся. И если деятельность инженера Куклина на Котласском ЦБК вычертить в виде некой «кардиограммы», то получатся остроконечные пики, уходящие резко вверх и так же резко ниспадающие.

— В чем же дело? — спрашивал я у людей, хорошо знающих Михаила Васильевича.

— Прекрасный инженер и добрый человек, — ответил один — Он приехал к нам лет десять назад с Сухонского ЦБК и горячо взялся за дело, но…

«Но» расшифровано не было.

— На каждый случай имеет собственное мнение, сказал второй. — Страсть любит спорить.

— Разве плохо иметь собственное мнение?

— Оно, конечно, хорошо, по ведь это не всем нравится…

— Упорный! — отрезал третий. — Ужасно упорный!..

Мне всю жизнь нравятся упорные. И я пошел искать службу управления качеством. Она расположилась в одном из корпусов сульфатного производства, где новичку так же легко заблудиться, как провинциалу, оказавшемуся в центре бурлящей Москвы. Но там можно навести справку у постового милиционера или случайного прохожего. Здесь же постовых нет, крайне редки и случайные прохожие.

Однако кабинет управляющего службой качества я разыскал без особого труда. Войдя туда, подумал: если, скажем, мебельная фирма рекламирует свои изделия, то интерьер в кабинете рекламатора должен соответствовать содержанию рекламы.

Просторное помещение, расположенное на двух уровнях, напоминало не рабочий кабинет, а скорее музейный зал, где экспозиция оформлена с большим знанием дела и взыскательным вкусом: ничего лишнего, кричащего. Все по делу. Три рабочих стола, три штатных работника. По силам ли троим такая титаническая работа, будь они сверхупорными, семи пядей во лбу? Нет! Ежедневно, ежечасно, ежеминутно контролировать работу десяти тысяч человек и не меньшего числа больших и малых, простых и сложных технологических операций по силам только всему коллективу — от рядового рабочего до генерального директора.

Именно так действует служба качества во главе с Михаилом Васильевичем Куклиным и двумя старшими инженерами: Елизаветой Викторовной Голубевой и Николаем Александровичем Дробовичем.

Чтобы получить представление о сложной и вместе с тем довольно простой схеме этой широко разветвленной службы, достаточно внимательно ознакомиться с содержанием витрин, плакатов, стендов с образцами различных изделий, которым присвоен государственный Знак качества. Сейчас на комбинате такой продукции выпускается около тридцати процентов. В те дни, когда мы общались с Михаилом Васильевичем, «Известия» опубликовали на одной из страниц благодарность коллективу комбината за высокое качество бумаги. Постоянные благодарности шлют полиграфисты крупнейшего в стране Чеховского комбината. Поставщиков и потребителей связывает многолетняя деловая дружба, закрепленная соревнованием смежников. Знак знаком, а последнее слово за потребителем. Мнение самой авторитетной комиссии, присваивающей изделию превосходную степень, может быть субъективным. Но если восхитился непосредственный потребитель, то похвала самой высокой пробы.