Милютин с Барятинским, ведут строительство укрепрайонов на наших Западных границах. Создание их идёт споро, но такие сооружения в один или в два года не появляются. Помню, мы долго обсуждали, линию их размещения. Левее Польши или правее Польши? Всё-таки выбрали вариант, ближе к своим исконным границам. Думаю, что выбор правильный.

Этим летом планируем в создании того укрепрайона впервые железобетон применить. Долговременные огневые позиции для артиллерии возведём. Я там некоторые решения у линии Маннергейма позаимствовал, получается весьма грозно и живуче. (только буквально не воспринимайте пожалуйста про Карла Густава Эмиля Маннергейма он в отставке с 29 мая 1918 г.) Из той истории взяты только требования по бетону 600 кг/кв.см, организация ДОТ, имевших от одной до четырех пулеметных амбразур фланкирующего огня, и подземные переходы-укрытия выполняющие роль небольших казарм, в которых могло размещаться одновременно до 58 человек личного состава. Двух орудийные установки в бронеколпаках, строятся на расстоянии 3км. друг от друга. Долго думал, какую энергетику взять. Потом по рекомендации Игнатьева заложил оба её типа и паровые машины и ДВС. Естественно все они на динамо-машины работают, а уж они, электричеством потребителей снабжают. Орудия ещё только в стадии испытаний, они, по надёжным чертежам производятся, но технологические отличия есть. Значит, сначала испытывать надо.

Для завершения этой линии мне как раз год нужен. Потому я такую бучу в Пруссии и учинил.

Вот и Андрей Александровича, шаги различимы. Причём "весёлые" шаги, я их уже по звуку определяю, с какими новостями он идёт.

–  Заходите, пожалуйста, я уже вас заждался.

–  Какие новости?

–  Первое, Вам непонятное письмо, от банкира, а второе, просит аудиенцию, герцог де Монтебэлло!

–  Начнём с письма.

Текст письма содержал обусловленную фразу об успешном лечении, это хорошо.

–  Давайте приглашайте герцога, не хорошо его ждать заставлять.

После соблюдения всех протокольных традиций, французский посол, наконец, перешёл к своему сообщению. Оно сводилось к выражению благодарностей по поводу подарка принцу и к приглашению посетить Париж к знаменательной дате 20 апреля, - дню рождения Наполеона III.

–  Мы с императрицей с благодарностью и удовольствием принимаем это приглашение!

Герцог раскланялся, и отбыл. Меня же посетила одна интересная мысль. Если её реализовать, то в Питер я вернусь с эскортом Французских броненосцев, с женой со всей своей и её свитой. Получится человек под двести. Различить в этой толпе придворных, кого-то неприметного, совсем не просто!

–  Володя, соедините ка меня с Мезенцевым, он уже, наверное, у себя.

–  Николай Владимирович, готовьте, пожалуйста, пятый вариант, с неожиданным финалом.

–  Ваше императорское величество, приняли приглашение Наполеона третьего?

Проявил свою осведомлённость безопасник.

–  Да!

–  Слушаюсь ваше величество! Пятый вариант принят к исполнению.

Ещё в самом конце 1963 года, помня изречение Александра II "…назначение императорских яхт демонстрировать престиж державы…" я сделал глупость, как мне тогда показалось. На Охтинской верфи не было заказов, и я решил перестроить, яхту "Штандарт" (с колесно-парусным вооружением) в яхту в варианте винтовой пакетбот. Любой специалист скажет, что лучше и дешевле построить новую и прав будет. Что меня тогда упрямится, заставило, сейчас уже не вспомню. Взял я чертежи, посмотрел и понял, что действительно лучше новую строить.

Как сказал мне тогда Амосов: "Не царское это дело императорскую яхту проектировать". Подумав, я с ним согласился и поручил заняться этим проектом самому. Что бы проект мне понравился я задание составил, на то судно! Через месяц корабел мне сообщил, если делать, так как вы пожелали, то это миноносец получится, а не яхта. Мы несколько раз встречались и после, в результате чуть не разругались.

Смирив свою гордыню и приняв во внимание советы и опыт одного из лучших мировых корабелов, я высказал мнение, что хотел бы видеть несколько эскизных вариантов проекта. Потом мы их обсудим "обкашляем" и придем к чему-то удовлетворяющему ЕИВ и науку о кораблестроении.

В результате яхта "Игрушка", действительно по некоторым характеристикам напоминала миноноску, а с её отделкой вообще отдельная история вышла. Проект убранства интерьеров яхты (как и раньше, делали) поручили придворному архитектору профессору Академии художеств в Санкт-Петербурге И.А.Монигетти.

Профессор потрудился на славу. Хорошо, что я сначала карандашные эскизы заказал, а не натуру. Замечательной отделкой отличались "царская рубка" и столовая. Для них по чертежам и рисункам Монигетти выполнялись стенные панели из ценных пород дерева. Мебель красного дерева, бронзовые люстры, "кинкетки" и элементы отделки каминов, фарфоровая и стеклянная посуда -- неотъемлемая часть предметов декоративно-прикладного искусства, находившихся на яхте. Если бы это делать пришлось то, как раз половину стоимости яхты, весь этот балласт и составил.

Я поблагодарил мэтра, оплатил беспокойство и работу и сказал, что пока не решены ещё некоторые технические вопросы, после решения, которых мы, возможно, вернёмся к интерьерам.

Когда я рассказал всё это кораблестроителю, Иван Афанасьевич несколько смутился не очень понимая, что мне не понравилось и чего же хочет ЕИВ. Затем мы опять, чуть не заспорили. Мне стыдно, но я виноват и здесь. На вопрос, какой скоростью должна обладать "Игрушка" я, не особо задумываясь о времени, сказал:

–  25-26 узлов, меня бы устроило.

Амосову было не удобно говорить мне, что я дилетант и что такое осуществить почти не возможно, потому он, сдерживая себя, пообещал дать задание подобрать для яхты силовую установку, и откланялся.

Только после его ухода, до меня дошёл мой ляп. Потому до конца осени 64 года, я к вопросу о яхте не возвращался. Уже после свадьбы, когда мы обсуждали проблемы строительства ледоколов, Иван Афанасьевич, очень деликатно мне напомнил:

–  Ваше Императорское Величество, а что будем делать с проектом яхты для Охтинской верфи? Может быть, закроем его?