Шрифт:
— Вы и директор совершенно рехнулись. Как и покойный профессор Донахью.
— Вы переходите границы, — прохрипел заместитель, обливаясь потом.
Портерфилд холодно уставился на него:
— Вы очень много размышляете о планах в случае непредвиденных обстоятельств и о стратегических целях. А теперь подумайте, что будет, если эти бумаги окажутся прямо сейчас в офисе шефа государственной безопасности, скажем, в Буэнос-Айресе, или в Мехико, или в Сантьяго. Я отлично знаю, как сворачивают сеть. Только сейчас все будет по-другому. Команды смерти и тайная полиция прекрасно работают, благо много практикуются, и всегда упускают немногих.
Заместитель попытался вскочить на ноги, но Портерфилд сильно потянул за галстук, тот захрипел, из глаз брызнули слезы. Портерфилд ослабил хватку, и тот быстро пришел в себя:
— Раз вам так понравился мой галстук, закажу вам такой же у моего портного.
— Не стоит. Вряд ли он принесет мне удачу.
— Читай раздел по мексиканскому проекту, — потребовала Маргарет. — Похоже, это самый крутой.
Кеплер осторожно просматривал бумаги, отставляя текст подальше от глаз.
— А, вот про тактику. Это я пойму.
«Важно создать в сознании населения тесные связи между правительством и привилегированными классами и поселить взаимную враждебность. Одновременно необходимо убедить людей, что на любой кризис правительство отреагирует репрессиями по отношению к подозрительным низшим классам. Наиболее приемлемый механизм для реализации первой фазы программы — действия министерства здравоохранения. За последние десять лет ему вменялось в обязанность всевозможными способами развить семейную гигиену: прививки, осушение болот и т. д.».
— Тоска, — пробормотал Кеплер, перелистывая несколько страниц.
«…особенно эффективна продукция, распространяемая министерством через сеть государственных магазинов: зараженное детское питание, токсичные тампоны…»
— Что? — ужаснулась Маргарет.
— То, что слышала.
— Лучше бы я не слышала.
— Омерзительно, — прокомментировал Кеплер, — но это совсем не то, что нам нужно.
— А что, к дьяволу, нам нужно?
— Этого хватит, чтобы прикончить нас, — пробормотал Иммельман. — Представляете, что будет, если такое попадет в газеты? Думаете, они испугаются? Откажутся, и все. Нет, нам нужно не просто припугнуть их обнародованием, а найти такое, что заставит их по ночам просыпаться в холодном поту.
— По-моему, этих посягательств на народ дружественной страны вполне достаточно, — заявила Маргарет.
— Нет, — отозвался Кеплер. — Подобные планы у них наверняка имеются для любой страны, включая Антарктику. Все это ничего не значит, если не проводить в жизнь, а они не проводят.
— Взгляни на страницу четыреста тридцать пять, — посоветовал Китайчик.
Кеплер полистал страницы и прочел: «Секретарь помощника министра несет ответственность за то, чтобы ответ соответствовал одному из четырех вариантов, которые тот обязан помнить наизусть…»
Он вновь перелистал вперед.
«Начальник полиции деревни Калиенте должен…»
— Ты прав, Китайчик. Это то, что надо: упомянуты агенты на местах, которых можно установить.
До них донесся скребущий звук. Гордон повернулся, чтобы взглянуть на Доктора Генри Мецгера, закапывавшего свою миску под коврик, — любимое представление, рассчитанное на публику, апофеозом которого являлось сворачивание ковра в огромный холм.
— Я занят, Доктор Генри. Покормлю тебя попозже.
Генри Мецгер прошествовал в спальню, по пути потеревшись о ноги Маргарет, затем, покружив по комнате, вскочил на постель и, пройдя через разбросанные листы, плюхнулся ей на колени.
Еще какой-то звук донесся снизу. Это было странное царапанье, как будто что-то тяжелое волокли по бетонному полу. Потом что-то подняли на лестницу, или оно само поднялось. С каждой минутой нечто приближалось к комнате.
— Не может быть, — проговорил Гордон.
При звуке его голоса шум усилился, стук шагов превратился в топот.
— Для копа с деревянной ногой слишком быстро, — прокомментировал Кеплер.
В дверях возникла черная собачья морда с распахнутой зубастой пастью, из которой свешивался огромный язык. Она громко дышала и, казалось, не чувствовала, что дверь прищемила хвост, когда она им завиляла.
— Небось услышала про твоих биффало, — сказал Кеплер Иммельману. Между тем его рука бессознательно метнулась к правому сапогу.