Как мы знаем, Коминтерн планировал захват власти коммунистической партией в каждой из этих стран задолго до того, как капитализм полностью развился бы, и прежде чем численность пролетариата в процентном отношении достигнет цифры, характерной для стран с высоким уровнем развития капитализма.

Можно обсудить два пути развития этих обществ после установления коммунистической диктатуры: 1) общественные институты и политика, которая будет проводиться в связи с захватом власти и 2) проблема последующего перехода от «буржуазно-демократического» этапа к «социалистическому».

«Буржуазно-демократический» этап исторического развития, по Марксу, конечно, характеризовался расцветом капиталистической системы под властью буржуазии и был основан на частной собственности и свободном предпринимательстве, контрактах и товарообмене. Напротив, «буржуазно-демократический» этап по Коминтерну, как мы уже видели, не находился под властью буржуазии и капитализма, а под руководством «демократической диктатуры пролетариата и крестьянства», то есть коммунистической партии, цели которой сильно отличались от целей, стоявших перед буржуазией, поставленных Марксом. Какова же тогда должна была быть программа демократической диктатуры?

Испания, которую мы рассмотрим далее, по классификации Коминтерна относилась ко второй группе (низшей) стран со средним уровнем развития капитализма, то есть к странам, в которых произошла «буржуазно-демократическая» революция. «Буржуазно-демократический характер нынешнего этапа испанской революции» особенно подчеркивался в период народных фронтов82, таким образом подтверждая характеристики, ранее данные Коминтерном83. Если бы коммунисты были в состоянии захватить власть в Испании, какие бы изменения они внесли в жизнь Испании, и прежде всего в руководство экономическим развитием страны?

Мы можем найти в программе Коммунистической партии Испании 1934 года подробное описание ожидаемой экономической системы84. Среди тринадцати пунктов этой программы есть несколько, которые касаются экономических вопросов. В области сельского хозяйства программа призвала к конфискации без выкупа всех земель, принадлежащих крупным землевладельцам, церкви, монастырям, муниципалитетам и государству. Эти земли должны были быть распределены среди «сельскохозяйственных рабочих и трудового крестьянства» для индивидуального или коллективного использования по их собственному желанию. Все долги крестьян «ростовщикам» и банкам должны были быть аннулированы, и все «феодальные и полуфеодальные» обязательства должны были быть отменены. В области промышленности предусматривалась национализация «крупной, трестированной» промышленности, так же как и банков, железнодорожного и других видов транспорта и средств связи, принадлежащих «крупному капиталу». Другие меры в области экономики предусматривали действия правительства, направленные на регулирование заработной платы, продолжительности рабочего дня и социального страхования либо за счет государства, либо за счет предпринимателей, чьи предприятия были «не экспроприированы».

Контроль со стороны коммунистов сделает возможным осуществление некоторых мер, не характерных для «буржуазной» революции под руководством буржуазии, описанной К. Марксом. Первое большое различие состоит в массовой конфискации крупных поместий. Поддержка коллективных форм сельскохозяйственного производства – другое различие. Согласно программе Коминтерна 1928 года, темп коллективизации в этой группе стран был бы сравнительно медленным85. В промышленном и финансовом секторе должна была быть проведена крупномасштабная национализация, далеко выходящая за пределы ограниченного общественного сектора, типичного для капиталистической экономической системы.

Можно отметить, что Коминтерн выступал за почти такую же экономическую политику и меры для установления будущей победоносной «демократической диктатуры пролетариата и крестьянства» в японской буржуазно-демократической революции86. Но существовали некоторые важные отличия. Экономическая программа для Японии открыто не призывала к национализации любых промышленных предприятий или финансовых учреждений. Вместо этого в программе делались пространные заявления о введении контроля над банками и над производством на крупных капиталистических предприятиях со стороны японских советов87. Ирония состоит в том, что в Японии, где, по заявлениям Коминтерна, пролетариат составлял 50 процентов населения, программа настаивала на проведении менее радикальных мер в промышленной сфере, чем в Испании, где, согласно приведенным одним из теоретиков Коминтерна данным, пролетариат составлял только 5,5 процента88. Демократическая диктатура должна была применить, по крайней мере первоначально, меры более радикального характера в отношении слаборазвитой промышленности Испании, чем в случае с Японией. В Японии относительно принятия мер в сельском хозяйстве не было сделано ни одного заявления о немедленной коллективизации земли, тогда как в случае Испании предлагалось добровольное формирование коллективных хозяйств.

В других областях политики испанская программа была очень близка программе пролетарской диктатуры. Кроме полного освобождения всех испанских колоний, право на самоопределение, то есть свободный выход из состава Испании, предоставлялось Каталонии, Бискайскому заливу и Галиции. Должна была быть создана Красная армия, а вооруженные силы прежнего режима надо разоружить и расформировать. Также выдвигалось требование о «пролетарской солидарности» с угнетаемыми народами и о «братском союзе» с СССР. По этим пунктам в материалах Коминтерна высказывается единодушное мнение для всех стран этого типа.

В заключение снова необходимо подчеркнуть, что существует определенное противопоставление этого нового, предложенного Коминтерном типа «буржуазно-демократической» революции классической буржуазной революции, описанной Марксом. Правящий класс и институты управления отличаются в этих типах революции: демократическая диктатура пролетариата и крестьянства осуществляется коммунистической партией через советы, в буржуазно-демократической революции, описанной Марксом, диктатура буржуазии осуществляется через парламентскую систему. Экономика имеет сильные отличия: вместо полного принятия частной собственности и свободного предпринимательства, в «буржуазно-демократической» революции, предложенной Коминтерном, государство должно осуществлять сильное вмешательство в экономику, начиная со средств управления и кончая прямой национализацией собственности. В международных отношениях ориентация на тесное сотрудничество, прежде всего с социалистическим блоком, предусматривалась для коммунистического правительства, осуществившего этот новый тип «буржуазно-демократической» революции.