Можно сказать даже больше. В целом мире нет ни одного обладающего жизнью существа, от человека, покоряющего стихии мироздания, до простейшего создания, которое не управлялось этим вращением. Какое бы действие, даже самое малое, ни порождала эта сила, его результатом становится нарушение космического равновесия и покоя вселенной.

Герберт Спенсер [71] интерпретировал жизнь как постоянное приспосабливание к окружающей обстановке и условиям. Это определение невообразимо сложного явления точно соответствует уровню передовой научной мысли, хотя, возможно, оно и недостаточно широко для того, чтобы выразить наши современные взгляды. С каждым новым шагом, продвигающим нас вперед по пути исследования ее законов и тайн, расширяется и углубляется наша концепция природы и фаз ее развития.

На ранних стадиях интеллектуального развития человек имел представление лишь о малой части вселенной. Он ничего не знал о чудесах невидимого без микроскопа мира, об образующих его молекулах, об атомах, из которых состоят молекулы, и о еще меньшем мире электронов внутри атомов. Для него жизнь являлась синонимом сознательно совершаемого движения и действия. Растение не раскрывало ему того, что сейчас известно нам – что оно живет и чувствует, борется за существование, страдает и получает удовольствие. Теперь мы признаем верным не только это, мы также убедились в том, что вещество, называемое неорганическим, считавшееся мертвым, отвечает на воздействие внешних раздражителей, предоставляя безошибочные свидетельства присутствия внутри него живого элемента.

Таким образом, все сущее, органическое и неорганическое, живое и «мертвое», оказывается восприимчиво к внешнему воздействию. Между ними нет глубокого различия, непрерывность и отсутствие особой явно выделяющейся движущей силы. Один и тот же закон правит всей материей, вся вселенная – живая. На имеющий большое значение вопрос Спенсера: «Что заставляет неорганическую материю принимать органические формы?» – был найден ответ. Во всем, что бы это ни было, есть жизнь. И лишь в безграничном межзвездном пространстве, в вечной тьме и холоде, жизнь приостанавливается, и при температуре абсолютного нуля вся материя, возможно, умирает.

Это реалистический аспект постижимой вселенной, подобный вращению часового механизма, для работы которого не требуется какой-либо высшей механической первопричины. Он не вступает в противоречие с нашими религиозными и художественными устремлениями – с теми не поддающимися объяснению и прекрасными усилиями, с помощью которых человеческий разум пытается освободиться от материальных оков.

С другой стороны, лучшее понимание природы, сознание того, что наши сведения о ней верны, может еще больше возвышать и вдохновлять нас.

Именно Декарт [72] , великий французский философ, в семнадцатом веке заложил основы механистической теории жизни, чему в немалой степени способствовало эпохальное открытие кровообращения Гарвеем [73] . Декарт считал, что животные просто являлись автоматами, лишенными разума, и признавал, что человек, хотя он и обладает более высокими качествами, отличающими его от животных, все же не способен на иные действия, чем характерные для машины. Он также впервые предпринял попытку объяснить механизм памяти физически. Однако в то время многие функции человеческого тела еще не были познаны, и в связи с этим некоторые из его предположений оказались ошибочными.

С тех пор в области анатомии, физиологии и других отраслях науки были сделаны большие шаги, и то, как работает человек-машина, стало теперь совершенно ясно. Тем не менее лишь очень немногие из нас способны установить первичные внешние причины своих действий. Для понимания доводов, которые я собираюсь изложить, важно держать в памяти основные факты, установленные мной за годы тщательных размышлений и наблюдений. Они могут быть сведены к следующему:

1. Человеческое существо – это самодвижущийся автомат, полностью управляемый внешними воздействиями. Какими бы осознанными и заранее обдуманными ни казались его действия, они управляются не изнутри, а извне. Он напоминает поплавок, который поднимают и опускают волны бурного моря.

2. Не существует памяти или способности запоминать, основанной на длительно сохраняющемся впечатлении. То, что мы описываем как память, есть лишь повышенная реактивность на повторяющиеся стимулы.

3. Неверно, что мозг, как учил Декарт, является аккумулятором. Мозг не осуществляет постоянной записи, в нем не хранятся знания. Знание есть нечто подобное эху, для пробуждения которого требуется нарушение тишины.

4. Все данные или представления о внешних очертаниях возникают с помощью глаз либо в ответ на раздражения, воспринимаемые непосредственно его сетчаткой, либо в ответ на более слабые вторичные воздействия и отражения. Другие органы чувств могут лишь вызывать дальнейшие ощущения, не подкрепленные реальностью существования и на основе которых представление не может быть сформировано.

5. В противоположность важнейшему догмату картезианской философии [74] , согласно которому восприятие разума иллюзорно, глаз передает ему правильное и точное изображение окружающих предметов. Это происходит потому, что свет распространяется прямолинейно, и изображение предмета, попадающее на глазную сетчатку, является точным воспроизведением его внешних очертаний, которое в силу строения зрительного нерва, не может исказиться при его передаче в мозг. Более того, процесс должен быть обратимым, то есть вошедшая в сознание форма может посредством рефлекторного действия воспроизвести свой первоначальный образ на глазной сетчатке так же, как эхо способно воспроизвести исходное нарушение тишины. Если данная точка зрения получит экспериментальное подтверждение, следствием этого станет подлинная революция, которая охватит все виды человеческих отношений и сферы деятельности человека.