Войска в неорганизованном отступлении — грустное зрелище. Самые храбрые — позади: сражающиеся и раненные, пленные или мертвые; другие — мечущиеся, изнуренные, осунувшиеся. 148-я бригада была фактически разгромлена в течение трех суток боев и потеряла более 700 человек. С высоты наших дней видно, что атака фланга в Бальбергкампе немецким лыжным отрядом была не столь серьезной, как казалось. Защищенные с тыла шервудцы могли бы продержаться, по крайней мере, до темноты. В Треттене даже без противотанковых орудий, свежие силы при наличии времени на проведение работ и ожидающие вражеские танки, могли соорудить ряд противотанковых препятствий, но подразделения бригады не сделали ничего подобного. Норвежцы были более успешны в сдерживании немцев, но потеря англичанами Бальбергкампа и Треттена произвела на них негативное впечатление, в чем они признавались впоследствии. В результате норвежские войска также отошли под не слишком серьезным нажимом германских авангардов.

Британская официальная историография склонна акцентировать, что 148-я являлась бригадой территориальной армии и в ней, не считая командира, служило всего два профессиональных офицера. Конечно, различия в оснащении и подготовке дивизий территориальной и регулярной армии в начале 1940 года были довольно существенными. Однако территориальные бригады, подобные 148-й, отважно и успешно сражались против немецких дивизий месяц спустя в Дюнкеркской кампании. Реальная причина поражения видится в другом. Бригада Моргана, потерявшая весь автотранспорт и тяжелое вооружение на «Седарбэнке», потопленном «U 26», была лишена последнего шанса на успешные действия, когда ее подразделения стали вводиться в бой разрозненно. Это противоречило тактическим принципам, преподаваемым как в британской, так и в норвежской армии. Хотя разделение британских частей между норвежскими группами позволило поднять упавший моральный дух отступавших норвежских войск, влить в них свежую кровь, а англичане получили возможность восполнить недостаток транспортных средств и отсутствие карт местности — то есть, позитивный момент в этом имелся — он обесценивался тем, что англичане оказались в зависимом положении в отношении коммуникаций, снабжения продовольствием и боеприпасами. Морган, идя на юг по просьбе Рюге, отдал себя в руки норвежского командования и фактически утратил контроль над своими подразделениями. «Хуже того, — пишет Маултон, — отправляя войска в первое сражение, никто не обратил внимания на их боевой дух и организацию, — гарантированная формула поражения». 61

Молодой норвежский командующий находился в большом напряжении. К обычным тяготам боевых действий добавился непомерный груз ответственности за судьбу армии и страны. Пришедшие из Лондона обещания помочь Норвегии, состоявшие из общих фраз и оптимистичных слов, привели его к мысли о мощных силах, которые быстро прибудут. Он жаловался, что не был информирован о планах союзников и испытал глубокое разочарование, когда узнал, насколько малы были эти силы.

Чем руководствовался Рюге, строя свои взаимоотношения с союзниками и совместный план кампании, остается неразгаданной тайной. При встрече с Морганом он сказал, что норвежцы были истощены, дезорганизованы, плохо вооружены и нуждались в подкреплении. Такая оценка верна лишь отчасти. Согласно инструкциям самого же Рюге, норвежские войска вели сдерживающие бои, избегая потерь и удерживаясь до введения главных сил. Отчет Хвинден Хауга о ситуации 19 апреля не вызывает никаких опасений в чрезмерном истощении. Группа Даля была под наиболее сильным давлением, но ее потери были далеки от фатальных. Можно сделать некоторую скидку на климатические условия, но они должны были оказать на норвежцев меньшее влияние, чем на немцев.

Парадоксально, что Рюге, информируя англичан о слабости и истощении норвежских сил, требовал, чтобы те согласились с его планом удержания южной части Гудбрансдаля с последующим переходом в контрнаступление. Подобная операция строилась в расчете на британские и французские силы, которые испытывали серьезные трудности со снабжением. Отсутствовал соответствующий порт, единственная линия коммуникаций от Ондальснеса длиной 170 миль с ограниченной пропускной способностью находилась в пределах досягаемости авиации противника. Приходится усомниться даже в том, что британцы и французы смогли бы развернуть силы, соответствующие масштабам наступления.

Немцы показали свое превосходство практически во всех отношениях. Оказывавшие поддержку наземным войскам германские самолеты по первому запросу появлялись над горными дорогами, обстреливали и бомбили позиции противника, в то время как транспортные «юнкерсы» доставляли подкрепления и снабжение тронхеймскому гарнизону. Артиллерия всегда находилась в передовых порядках и использовалась с потрясающей эффективностью. Танки, не встречавшие эффективного противодействия, оказывались решающим фактором, где бы ни появлялись, а саперы впечатляли мастерством и скоростью, с которыми они ремонтировали взорванные мосты. Но главное — немецкие передовые отряды не боялись вступать в бой, так как знали, что основные силы незамедлительно придут им на помощь.

Тяжелые условия малодоступной горной местности заставляли немцев приспосабливаться к обстановке, изыскивать наиболее соответствующие ей методы и формы ведения боевых действий. Именно здесь германской армией впервые была применена тактика боевых групп, впоследствии широко использовавшаяся. Боевые группы создавались применительно к условиям боя и действовали, как правило, не имея локтевой связи друг с другом. По своему составу они никогда не напоминали обычные подразделения и части военного времени. Помимо обычных пехотинцев в таких группах действовали саперы, артиллерийские взводы и батареи, немногочисленные танки, минометные подразделения.

«Наша победа, особенно в психологическом плане, очевидна», — записал 28 апреля в своем дневнике шеф германской пропаганды Й. Геббельс. Нельзя переоценить влияние первых побед над войсками союзников на моральное состояние немецких солдат, в памяти которых еще жила горечь поражения в прошлой войне. «Операция в Норвегии, — писал Вернер Пихт, — своим блеском затмила успехи Польского похода… Разгром английских войск повысил у солдат и офицеров чувство собственного достоинства. Казалось, что при таком командовании для немецких войск нет ничего невозможного».

Тем временем крейсера вице-адмирала Эдвард-Коллинза доставили в Ондальснес новые подразделения. 15-я пехотная бригада (бригадир Смит) прибыла в Норвегию из Франции, где она находилась с конца 1939 года в составе 5-й пехотной дивизии и получила некоторый опыт действий в холодных и заснеженных условиях. Бригада оставила на старом месте весь автотранспорт, но забрала с собой противотанковую батарею — девять 25-мм пушек Гочкиса. Кроме того, в Ондальснес прибыли две зенитные батареи и саперная рота.