Но депутат Мориц опять портит весь эффект. Какое значение имеет распоряжение г-на Кюльветтера? Если министерство вынуждено будет уйти в отставку, то окружные управления не станут обращать внимания на это распоряжение. Если у нас существуют такие плохие законы, как эти, то я не вижу причины, почему мы не должны их отменить. А что касается злоупотреблений, которые здесь отрицались, то

«окружные сословные собрания злоупотребляли не только принадлежащим им правом налогового обложения, предоставляя персональные льготы, утверждая расходы, которые не шли на пользу всего населения округа, но, кроме того, предпринимали дорожное строительство в интересах отдельных лиц, в интересах привилегированного сословия… Окружной центр — город Руппин — предполагается соединить с железнодорожной линией Гамбург — Берлин. Вместо того, чтобы провести дорогу через город Вустерхаузен, несмотря на то, что этот город изъявил готовность покрыть дополнительные расходы из собственных средств, окружное управление отказало этому маленькому, не имеющему никаких средств существования городу в проведении шоссейной дороги. Вместо этого шоссе было проложено через три поместья, принадлежащие одному и тому же дворянину-землевладельцу»!!

Г-н Рейхенбах обращает внимание на то, что распоряжение министерства никак не затрагивает вопроса о финансах округа, которыми полностью распоряжаются окружные сословные собрания.

Министр произносит в ответ несколько беспомощных фраз.

Г-н Бухер заявляет, что он вовсе не считает министра правомочным отдавать распоряжения, которые фактически отменяют существующие законы. Только законодательным путем можно помочь делу.

Г-н Кюльветтер бормочет еще несколько бессвязных слов в свою защиту, затем начинается голосование.

Собрание принимает предложение центральной комиссии, чтобы законы, которые предоставляют окружным сословным собраниям право налогового обложения и распоряжения финансами округа, были отменены, с добавлением: «принятые на основе этих законов решения окружных сословных собраний остаются в силе».

Итак, мы видим, что «дела» министерства дела сводятся к попыткам полицейскими мерами осуществить реакцию и к парламентским поражениям. (Окончание следует){95}

Написано Ф. Энгельсом 25 июля 1848 г.

Печатается по тексту газеты

Напечатано в «Neue Rheinische Zeitung» № 56, 26 июля 1848 г.

Перевод с немецкого

На русском языке публикуется впервые

РОСПУСК ДЕМОКРАТИЧЕСКИХ СОЮЗОВ В БАДЕНЕ

Кёльн, 27 июля. Реакционные полицейские меры против права союзов следуют одна за другой. Сначала был запрещен демократический союз в Штутгарте, затем в Гейдельберге{96}. Успех придает господам реакционерам смелости. Баденское правительство распускает сейчас все демократические союзы в Бадене.

Это происходит в тот самый момент, когда soi-disant{97} Национальное собрание во Франкфурте занято вопросом об обеспечении на вечные времена права союзов, как одного из «основных прав германского народа».

Основное условие права свободы союзов состоит в том, чтобы ни один союз, ни одно общество не могли быть распущены или запрещены полицией. Это может произойти лишь на основании судебного приговора, который устанавливает незаконность союза или его действий и целей и наказывает виновных в этих действиях.

Этот путь, разумеется, является чересчур длинным для весьма нетерпеливого в своих карательных мерах г-на Мати. Так же как ему казалось слишком скучным сначала добиться приказа об аресте или, по крайней мере, своего назначения специальным констеблем, когда он именем жандарма, которого он носит в своей груди, арестовал «государственного изменника

«Фиклера, — точно так же и сейчас он считает всякий судебный, законный путь столь же достойным презрения и не практичным.

Мотивы этого нового акта полицейского насилия весьма поучительны. Союзы-де присоединились к всегерманской организации демократических союзов, возникшей по инициативе демократического конгресса во Франкфурте[161]. Конгресс этот

«поставил себе целью борьбу за создание демократической республики» (как будто бы это запрещено!), «а что касается средств, которыми предполагается достигнуть этой цели, то о них можно судить по выраженным в этих постановлениях симпатиям к мятежникам» (с каких это пор «симпатии» считаются незаконными «средствами»?), «а также на основании того, что Центральный комитет этих союзов отказывается в дальнейшем признавать даже германское Национальное собрание и призывает к полному отделению его меньшинства с целью образования незаконным путем нового собрания».

Далее следуют постановления конгресса об организации демократической партии.

Следовательно, по мнению г-на Мати, баденские союзы несут ответственность за постановления Центрального комитета, даже если они их не выполняют. Ведь если бы эти союзы по настоянию Франкфуртского комитета действительно выпустили обращение к левой Национального собрания с призывом выйти из состава Собрания, то г-н Мати уж не преминул бы возвестить об этом. Впрочем, вопрос о том, был ли упомянутый призыв незаконным, должен решаться не г-ном Мати, а судом. А чтобы объявить организацию партии в виде округов, конгрессов и центральных комитетов незаконной, — для этого действительно надо быть г-ном Мати! И разве союзы конституционалистов и реакционеров[162] организуются не по такому же образцу?