Зинида.Я сейчас взгляну, папа.

Манчини.Да, прошу вас, Консуэлла больше не вернется сюда, мы завтра уезжаем.

3инида и Брике смотрят бумаги. Тот берет довольно грубо Манчини под локоть и отводит его в сторону.

Тот (тихо).А как твои девочки, Манчини?

Манчини.Какие девочки? Что это: глупости или шантаж? Смотри, любезный, будь осторожнее: комиссар здесь недалеко.

Тот.Ты слишком суров, Манчини! Я полагал, что с глазу на глаз…

Манчини.Но послушай: какое же может быть с глазу на глаз между клоуном и мною? (Смеется.)Ты глуп, Тот: ты должен был предложить, а не спрашивать!

Брике.Три тысячи франков, граф.

Манчини.Так мало? За Консуэллу? Хорошо, я скажу барону.

3инида.Вы еще брали…

Брике.Не надо, мама, оставь!

3инида.Вы еще взяли вперед, граф, у меня записано: восемьдесят франков и двадцать сантимов. Эти деньги также позволите?

Манчини.Конечно, конечно, какой вопрос! Вы получите три тысячи… сто. (Смеется.)Двадцать сантимов! Я никогда не думал, что могу быть так точен: двадцать сантимов! (Серьезно.)Ах, вот еще что, друзья мои! Консуэлла, графиня, моя дочь, и барон выразили желание проститься с труппой…

Тот.Барон также?

Манчини.Да. Огюст также. Они хотят это сделать в антракте. И вот я прошу вас собрать сюда… наиболее приличных — но без толкотни, без толкотни! Тот, милейший, будь так добр, сбегай в буфет и скажи, чтобы сюда немедленно подали корзину шампанского и бокалы… Понимаешь?

Тот.Слушаю, граф…

Манчини.Постой… Не так быстро. Что это, новый костюм? Ты весь горишь, как черт в аду!

Тот.Слишком много чести, граф: какой я черт? Я только бедный грешник, которого поджаривают черти. (Уходит, шутовски кланяясь.)

Манчини.Талантливый малый, но пройдоха, о!

Брике.Это цвета танго, в честь вашей дочери, граф. Ему нужно для новой шутки, которую он не хочет открывать. Не угодно ли присесть, граф?

Манчини.Меня ждет Огюст, но, впрочем… (Садится.)А все-таки мне жаль расставаться с вами, друзья! Да, высший свет, конечно, прерогативы звания, дворцы вельмож, — но где я найду такую свободу и… простоту? Наконец, эти афиши, эти жгучие плакаты, от которых по утрам захватывало дух, — в них было что-то зовущее, бодрящее… Там я постарею, друзья!

Брике.Но высшие удовольствия, граф… Что же ты молчишь, Зинида?

Зинида.Я слушаю.

Манчини.Кстати, моя дорогая: как вам нравится мой костюм? У вас чудесный вкус. (Расправляет кружевной галстук и кружевные манжеты.)

3инида.Мне нравится. Вы похожи на вельможу прежних дней, граф.

Манчини.Да, но не слишком ли вольно это? Кто носит теперь кружева и атлас? Эта грязная демократия скоро всех нас нарядит в рогожу… и как там? (Со вздохом.)Огюст говорит, что это жабо не совсем уместно.

3инида.Барон слишком строг.

Манчини.Ну да! Но мне кажется, что он все-таки прав: я здесь немного заразился вашей фантастикой.

Входит Тот. За ним два лакея тащат корзину с шампанским, бокалы. Приготовляют на столе.

Ага. Мерси, Тот. Но только, пожалуйста, без мещанского хлопанья пробками, тише и скромнее. Счет — барону Реньяру. Так мы явимся сюда, Брике, я иду.

3инида (смотря на часики).Да, сейчас кончается отделение.

Манчини.Боже мой! (Поспешно выходит.)

Брике.Черт его возьми совсем!

3инида (показывая на лакеев).Тише, Луи.

Брике.Нет, черт его возьми совсем! И ты не могла поддержать меня, мама, оставила с ним говорить… Высший свет, высшие удовольствия… мошенник!

Тот и Зинида смеются, улыбаются лакеи.

(Лакеям.)Нечего смеяться, ступайте, мы здесь сами управимся… Сода-виски, Жан! (Ворчит.)Шампанское!