— Дотов два?

— Да. Левее есть еще один, он с нашей позиции не просматривается. Прикрывает левый фланг.

— Откуда они здесь? Немцы построили? Как быстро?

— Да как тебе сказать… частично. Здесь еще до войны укрепрайон был. Перед войной его законсервировали, достроить не успели. А потом всем стало не до этого. Короче, немцы его достроили очень быстро, там, в принципе, и работы было не очень много. Стены были, осталось только амбразуры дополнительные пробить да крышу забетонировать.

— А планы этого укрепрайона есть?

— Откуда? Где-то, наверное, есть. Да поди их сыщи…

— А другие укрепления тут есть?

— Должны быть. Надо полагать, они в глубине обороны.

— А что этот укрепрайон прикрывал? Не просто же так его тут построили?

— Молоток! — одобрительно кивнул головой майор. — Смекаешь! У немцев там, за холмами, — железнодорожная станция. К ней дорога подходит.

— Транспортная развязка? Значит, еще должны быть укрепления.

Майор удивленно на меня посмотрел. Романов тоже вопросительно приподнял бровь.

— Ты кем раньше-то был, боец?

— Ротным старшиной, товарищ майор.

— Рота твоя, не иначе, штаб охраняла?

— Я у финнов на них насмотрелся (вру безбожно! Но поди — проверь!). Дот просто так не стоит. Он для чего-то нужен. Либо противника держит, либо своих прикрывает. Наш дот — пулеметный?

— Да. Два станкача.

— Тогда тот, что слева, — пушечный. Там на карте дорога обозначена. Пулеметами ее не запереть.

— Соображаешь! Напротив нашего дота обрыв, танки не пройдут. А вот у левого дота местность ровная. Там в доте — пушка и пулемет.

— Разведка на левый дот шла?

— На него. Местность там хоть и ровная, однако кустиков на ней хватает. Есть где спрятаться.

— Тогда перед нашим дотом должны быть мины. Противопехотные.

— С чего это ты взял?

— Левый дот с танками бороться должен, и противопехотные мины там ставить бессмысленно. Танк они не остановят. А вот наш — там танку не пройти, как вы, товарищ майор, говорите. Значит, немцы там все заминируют. Не совсем же они дураки?

— И что из того?

— В лоб мы его не возьмем. Ляжем все без толку, и все тут.

Майор встал, скрипнули ремни портупеи. Мы все тоже поднялись. Махнув рукой (садитесь), майор начал ходить по блиндажу. Все молчали. Вернувшись к столу, майор сел. Достал папиросу, закурил.

— Ну и что ты предлагаешь?

— Когда атака?

— Утром. В шесть часов.

— Саперы могут нам путь расчистить?

— Нет. Нету у меня их столько. Два человека всего — поле не уберут.

— И не надо. Нам проход нужен, чтобы группа прошла.

— Так, с этого момента — поподробнее.

— Мне бы своими глазами глянуть…

— Пошли. — Майор встал. Надел пилотку и показал нам на дверь.

Осмотр позиций противника с НП лишь подтвердил мои опасения. Доты тут проектировали явно не лопухи. Позиция была серьезная и грамотная. Однако кое-что я все-таки рассмотрел.

По возвращении в блиндаж майор приказал принести чаю и снова усадил нас за стол.

— Ну, Леонов, что разглядел? Я же видел, как ты к стереотрубе прикипел.

— Разглядел, товарищ майор. Там, под дотом, мертвая зона, из амбразур она не видна.

— С чего это ты взял?

— Правее дота, на склоне холма, есть недостроенное укрепление. Видимо, оттуда и должны были прикрывать это место.

— И что же из этого следует?

— А то, что немцы наверняка посадили там пулеметчика. Уж секрет-то обязательно!

— Возможно. Нам с этого какая польза?

— Значит, от секрета к доту есть тропа. И на ней мин не должно быть.

— Допустим. Что дальше?

— Саперы ночью сделают проход в минном поле. Наша группа проходит в него и прячется. Перед атакой снимаем секрет и выдвигаемся к доту.

— Подходы к доту с этой стороны простреливаются.

— Знаю. Это видно из расположения амбразур. Поэтому по скату оврага располагаются еще двадцать человек В нужный момент они открывают огонь по амбразурам дота, чтобы временно их ослепить. Стреляют залпом, по десять человек. Поочередно, с разных позиций, вынуждая противника постоянно переносить огонь по фронту. Под прикрытием этого огня мы и прорвемся к доту.