Шрифт:
– Кенни-младший – мой старший внук. Ему девятнадцать.
– И ему нравятся ножи, да?
– Он их коллекционирует. Очень красивые ножи, некоторые из них.
– Так это хорошо, Мардж.
– Боюсь, он вновь подсел на наркотики.
– Ножи и наркотики, да? – Джилли принялась раскачивать Мардж, чтобы нарушить сцепление резиновых подошв и пола и сдвинуть пожилую женщину с места.
– Я не знаю, что делать. Не знаю. На наркотиках он становится безумцем.
– Безумство, наркотики, ножи, – Джилли собирала воедино элементы головоломки Кенни, нервно поглядывая на открытую дверь кухни, оставшуюся за спиной.
– Рано или поздно у него будет нервный срыв, – тревожилась Марджори. – Придет день, когда он переступит черту.
– Сладенькая, я думаю, этот день уже пришел, – заверила ее Джилли.
Не одна сороконожка, целый выводок, множество сороконожек копошились под ладонью Дилана.
В отвращении он не отдернул руку, потому что одновременно почувствовал на той же ручке след другого человека, хорошего человека. Понял, что человек этот, с добрым, отзывчивым, но переполненным тревогой сердцем, сейчас находится в логове дракона.
Осторожно открыл дверь.
Большая спальня посередине делилась на две равные части так четко, словно кто-то провел по полу толстую меловую линию. Разделение, однако, достигалось не маркировкой, а разительным контрастом интересов и характеров двух людей, которые жили в этой комнате.
Всю обстановку ближайшей к двери половины спальни составляли кровать, тумбочка и книжные полки, уставленные книгами в обложке. Стены украшали три постера. На одном кабриолет «Кобра» модели 1966 года мчался по шоссе навстречу ослепительно-красному рассвету, сверкая серебристой краской под ярко-синим небом, символизируя скорость, радость, свободу. Рядом с «Коброй» висел портрет писателя К. С. Льюиса. На третьем постере морские пехотинцы поднимали знамя победы над Иводзимой [23] .
23
Иводзима– остров в Тихом океане, где в феврале-марте 1945 г. состоялось крупное сражение. По знаменитой фотографии морских пехотинцев, водружающих американский флаг на горе Сирубачи, создан памятник, установленный на Арлингтонском национальном кладбище.
В другой половине спальни тоже стояли кровать и тумбочка, но там не было ни книг, ни постеров. А стены занимали выставочные полки со множеством ножей. Кинжалы с узким и широким лезвием, кортики, стилеты, одна сабля, индийские ножи, шотландские, алебарда с короткой рукояткой, штыки, мечи, охотничьи ножи, ятаганы. Многие лезвия украшала гравировка, встречались наборные, резные, выкрашенные рукоятки. Коллекция содержала как простенькие экспонаты, так и очень дорогие.
В ближней половине спальни стоял маленький стол. На нем поддерживался идеальный порядок. Дилан увидел ручки, стаканчик с карандашами, толстый словарь, уменьшенную копию все того же кабриолета «Кобра» модели 1966 года.
В дальней – на верстаке лежали пластмассовая копия человеческого черепа и горка порнографических видеокассет.
В ближайшей поддерживались чистота и порядок монашеской кельи: ни единой пылинки ни на полу, ни на вещах, все на своем месте.
В дальней властвовал хаос. Смятые простыни, грязные носки, разбросанная обувь, пустые банки из-под коки и пива, обертки от шоколадных батончиков на полу, на тумбочке, на полке в изголовье кровати. Только ножи и другое холодное оружие содержались в должном порядке, и, судя по сверкающим лезвиям, немало времени тратилось на поддержание их в рабочем состоянии.
Два чемодана стояли бок о бок на границе между соперничающими половинами. На одном лежала черная ковбойская шляпа с зеленым пером под лентой.
Все это Дилан уловил быстро, за три-четыре секунды, оглядев комнату, как оглядывал приглянувшееся ему место, чтобы оценить, до того как сердце возьмет верх над рассудком, стоит ли тратить время и энергию, чтобы перенести увиденное на холст. Он родился со способностью разом запоминать общую картину, создавать в мозгу мгновенную фотографию, и эта способность значительно усилилась благодаря годам учебы и каждодневной практике. Он полагал, что молодой одаренный коп точно так же совершенствовал свою наблюдательность, пока заслуженно не переходил в детективы.
И, как положено любому хорошему копу, Дилан начал и закончил обзор главным: мальчиком лет тринадцати, который сидел на аккуратно застеленной кровати, в синих джинсах и футболке с надписью «Пожарный департамент Нью-Йорка», со скованными лодыжками, с кляпом во рту, в наручниках, зацепленных за латунное изголовье кровати.
Стоять столбом у Марджори получалось лучше, чем у Джилли – сдвигать ее с места. Так и застыв у лестницы, Марджори сказала:
– Мы должны его забрать.