Психозащита может принимать разные формы – от резкого столкновения с несогласным до игры в прятки–жмурки. По этой истории видно: нередко за инфантилизм родителей расплачиваются не только они сами, но и дети «инфантов». Иной ребенок и понимает: куда–то не туда ведет его материнское наставление, а все равно ничего поделать не может. Родственные связи и несамостоятельность мышления уничтожат все сомнения на корню.

Чтобы не погибнуть под колесами чьего–нибудь недомыслия, нужно поскорее избавиться от того, что называется «неплодотворной ориентацией характера». Если выразиться проще и короче, не стоит отдавать себя безоглядно. Оглядка должна быть! Ибо вы у себя в единственном экземпляре. Поэтому следите за собой: как бы с вами чего не вышло.

И еще: бесполезно дуться и наезжать. Особенно на того, кто не сознает своей вины и не понимает, в чем виноват. Убедившись в глубоких, неискоренимых причинах какого–нибудь свойства человеческой натуры, не пытайтесь ее уничтожить, нанося щипки, пинки и затрещины по поверхности той самой натуры. Единственная тактика, способная хоть немного нейтрализовать негативные ощущения от встречи с далеко не прекрасным в близком человеке – это ирония и пофигизм. В конце концов, представьте себя альпинистом. Или спелеологом. В каком–нибудь особенно сложном тоннеле вы столкнулись с затопленным участком, который в спелеологии называется «сифон». Или с глубокой расщелиной. Или с местным привидением, не предвещающим ничего хорошего. Выходов несколько: попытаться пройти, несмотря на удручающие знамения; развернуть карту и поискать другой маршрут; вернуться на исходную точку и спеть десяток подходящих к случаю песен; плюнуть в сифон, бросить снаряжение в расщелину, дать пощечину привидению, пнуть стоящего рядом товарища и выматериться в пространство. Как вы понимаете, последний вариант и есть воплощение «неплодотворной ориентации характера» на деле: большие энергозатраты при полном отсутствии результата.

Да, детские ошибки взрослым обходятся ужас как дорого. Хотя бы потому, что с годами любому положено взрослеть, но многие этой обязанностью манкируют. Да еще прикрываются фразами типа «Каждый ребенок отчасти гений, а каждый гений отчасти ребенок». Ну что «Шопенгауэр сказал», что «Шопенгауэр сказал»? Вольно ж было немецкому философу два столетия назад, в самый сезон романтических настроений, брякнуть такое! И чего ради нам, людям третьего тысячелетия, трепетно прислушиваться к каждой фразе каждого из философов? Не говоря уже о том, что они вечно друг другу противоречили. И вообще: не переоценивайте мнения великих. Они могут украсить или поддержать ваше мнение, но как самостоятельный аргумент не годятся. It’s just a game, игра в эрудицию, а цитаты – это просто цитаты. Своя голова дороже, да и ближе к телу. Просто мы не всегда решаемся ею воспользоваться, поэтому хватаемся за Шопенгауэра или Конфуция – у кого что под рукой окажется.

Кстати, психолог Эрик Берн, в целом соглашаясь с Шопенгауэром, писал: «Каждый когда–то был ребенком и навсегда сохранил в своей душе детские формы реагирования» — расходится с немецким идеалистом в одной существенной детали. Вы заметили? Каждый был и остался ребенком, а не только гений! Это очень важно, потому что позволяет присмотреться к вечно детскому в душе человеческой не как к исключительному явлению, а как ко всеобщему, даже тривиальному качеству.

Ребенок как инстанция психологического аппарата во многом аналогичен фрейдовскому «Оно»: Ребенок так же буен, живет аффектами, нечувствителен к противоречию, подчинен лишь «принципу удовольствия», руководствуется первичным психическим процессом – тем же, которым руководствуется подсознание… Но Ребенок не тождественен бессознательному. Потому что он не часть структуры психика, а ее состояние. Э. Берн предполагает, что «все люди, не исключая детей, способны на объективную переработку информации при условии, что активизированы соответствующие состояния их «Я». На обыденном языке это звучит так: «В каждом человеке есть Взрослый». О состоянии Родителя Берн писал: «У каждого человека были родители (или те, кто их заменял), и он хранил в себе набор состояний «Я», повторяющих состояния «Я» его родителей (как он их понимал). Эти родительские состояния «Я» при некоторых обстоятельствах начинаются активизироваться. Следовательно, упрощая это состояние, можно сказать: «Каждый носит в себе Родителя». Итак, по мнению автора теории трансактивного анализа, объективная переработка информации зависит не от возраста, а от стремления задействовать одно из трех состояний. При таком подходе инфантилизм – не что иное, как упорная эксплуатация состояния Ребенка и одновременное нейтрализация и Взрослого [36] , и Родителя [37] .

Выходит, Ребенок при работе над собой превращается в более ответственные состояния Родителя и Взрослого. Если только подсознание не играет в его жизни определяющую роль. Тогда он, возможно, и не захочет переходить к более реалистичному и ответственному образу существования.

Потому что полноценная жизнь требует адекватной оценки со стороны индивида – так появляется стремление объективного восприятия. В ответ на полученную и объективно переработанную информацию возникает личностная реакция. Идет процесс индивидуации, в ходе которого, как вы понимаете, формируется отдельная от первобытного хаоса личность. А личность, развиваясь, ищет способа самореализоваться. На бумаге, конечно, система выглядит стройнее и глаже, чем на живом материале. Но и на бумаге, и в жизни исход один: за бесперебойную работу «принципа удовольствия», за все блага, полученные от мира, рано или поздно придется расплачиваться. Кто–то, разумеется, предпочитает «жизнь взаймы»: чтобы оплатить собственные удовольствия, он готов и родных, и друзей выжать досуха, словно дракончик из мультфильма: «Мне, мне, мне, все мне одному – вы же знаете, как я привык?»

Тем не менее, родители также не отличаются альтруизмом и напоминают детям об оплате — довольно часто. Надеемся, читатели понимают: речь не о звонкой монете как таковой. Понятие «оплаты» намного шире. И включает в себя понятие «расплаты» — за грехи, за ошибки, за непослушание. Вот о чем говорят родители, измученные затянувшимся «праздником непослушания». Бывает, что и в неподобающей форме: например, принимаются намекать насчет грядущих бедствий и надвигающихся катастроф личного и делового характера, многозначительно похмыкивать и недружелюбно кривить лицо… Обычно дети реагируют пренебрежительно. Родители отвечают на пренебрежение по–разному: кто–то зудит «увидишь–увидишь»; кто–то терпеливо выжидает момент, чтобы напомнить, как «тебя предупреждали»; кто–то преисполняется гнева и, пользуясь мимикой и жестикуляцией античных трагиков, возводит очи горе и воздымает длани к небу. Очень эффектно получается. Неважно, какое из перечисленных проявлений предпочитают предусмотрительные родители, — все описанные варианты относятся к так называемому «проклятию» [38] .

«Проклятие» или «сценарный итог» – отнюдь не выражение родительской ненависти, как может показаться несведущему человеку. Это проявление усталости, бессилия, паники, когда ребенок выходит из–под контроля и чудит, будто компьютер, подхвативший вирус.

Мы так привыкли возлагать надежды на успешную манипуляцию, на то, что обладаем беспроигрышным умением нажимать на нужные кнопки в сознании другого – и вдруг объект манипуляции выдает совершенно неожиданную реакцию, его поведение становится непредсказуемым, а наше хваленое умение – бесполезным… Просто руки опускаются. Представьте: вот вы только–только освоили начала компьютерной грамотности; между тем у вас возникло обманчивое чувство, будто все электронные мозги мира в вашей власти; вы садитесь за свой собственный комп, знакомый до последней наклеечки, совершаете на автопилоте нужные операции… А он в ответ на обычный ввод пароля рисует вам во весь экран фигу.ru. И сопровождает это издевательство исполнением государственного гимна. Или «Семь сорок». Каковы ощущения? Вот и родители, оправившись от изумления и возмущения, пытаются навести порядок в мозгах подопечного. И применяют те средства, которые имеются в их арсенале.