Шрифт:
В центральном руководстве организации ODESSA чутко реагировали на все сигналы тревоги, безошибочно определяя степень серьезности той или иной ситуации и грозящей тому или иному лицу опасности. И однажды в 1950 г. перед резиденцией Менгеле в Гюнцбурге остановилась машина с иногородним номером. Человек, сидевший за рулем, никогда ранее здесь не бывал, и никто его тут больше не видел. Он позвонил у входной двери, чтобы предупредить об опасности, угрожающей «славному отпрыску семьи», и сообщить, что сейчас самое время предпринять далекое путешествие…
Два или три дня спустя Йозеф Менгеле стоял на одном из уличных перекрестков, где-то в Южной Германии. В условленный час около него остановился автомобиль. Он сел в машину, и его поглотил один из тех каналов, с помощью которых исчезли многие. Либо под штабелями журналов в машине со «звездами и полосами», либо в заранее подготовленном мешке для почтовых отправлений, либо в углу запломбированного товарного вагона, снабженный термосом кофе и запасом еды, — так или иначе он прибыл в Италию, направился в Рим, Геную и далее.
Летом 1950 г. одним из этих маршрутов проследовал и Адольф Эйхман, и где-то рядом, совсем близко от него, находились Менгеле и другие убийцы. От монастыря к монастырю направлялись они в Рим к «своему» епископу нацисту Худалу.
В конце июня, спустя полгода после той памятной новогодней ночи, убийца прибыл в Рим. От Худала он получил новый паспорт, выданный Международным Красным Крестом, в котором подлинными были только фотография Эйхмана и его особые приметы. Фамилия, имя, год рождения — вымышленные. Причем фамилия для матерого убийцы была выбрана с непревзойденным цинизмом: «Клемент», что в переводе с латинского означает «добрый, милосердный».
В начале июля Рикардо Клемент-Эйхман — на борту парохода, направлявшегося в Южную Америку. На фотографии на память о тех днях мы видим его в темном костюме с бабочкой, в белой сорочке, шляпе и солнцезащитных очках. Подле него на палубе под тентом у поручней двое мужчин столь же элегантно одетых.
Это фото облетело весь мир. Удивительно только, что на всех известных нам изображениях опознан только Эйхман. Словно никого до сих пор не интересовало, кто были стоящие рядом с ним господа. Личность одного из них нам удалось установить.
Но об этом мы расскажем в книге несколько позднее…
Пароль: «Мужская верность»
Прошло почти две недели со дня отъезда Эйхмана из Генуи.
На горизонте показался материк. По карте, демонстрируемой на верхней палубе, пассажиры могли определить местоположение корабля: 34 градуса 42 минуты южной широты и 53 градуса 23 минуты западной долготы. Впереди залив Ла-Плата, треугольный вырез в юго-восточной части Южной Америки, который на географической карте выглядит как недостающий кусок торта.
До Генуи 6500 морских миль. Такое морское путешествие стоит кучу денег. Но Эйхмана и двух его спутников это мало заботило. В генуэзском порту связной вручил им оплаченные билеты на пароход. Сервис фашистской тщательно законспирированной организации «Северное бюро путешествий» был безупречным.
Когда день уже клонился к вечеру, вдалеке показалась длинная лента огней города. Судя по карте, это Монтевидео — столица Уругвая. Однако за бортом парохода еще долго плескались грязно-коричневые волны залива. Оба его берега удалены здесь друг от друга на расстояние в 100 километров. Аргентина еще не видна.
Воды реки Параны, одного из крупных потоков, впадающих далеко на западе в огромный залив, непрерывно несут с собой несметное количество ила и тины. Флотилии мощных самоходных земснарядов с трудом удается обеспечить фарватер для прохода больших океанских судов.
Опустился туман. Лоцман велел застопорить машины. В таком густом тумане продолжать движение невозможно. Трем эсэсовцам эти часы ожидания кажутся нестерпимо долгими.
Лишь к полудню следующего дня пароход прибыл в северный порт столицы Аргентины Буэнос-Айреса, расположенной напротив берегов Уругвая.
Докеры набросили петли мощных тросов на чугунные причальные тумбы. Рядом разгружалось грузовое судно. Такелажники с помощью лебедки поднимали из трюма деревянные ящики и на тележках доставляли на склад.
Тем временем на верхней палубе у столиков, расставленных корабельным персоналом, собрались пассажиры. Сейчас сюда подойдут таможенники, врачи, агенты тайной полиции. Они уже на борту парохода, раздали пассажирам анкеты, задают вопросы, о чем-то тихо переговариваются, делают отметки на паспортах, кого-то просят открыть чемодан для проверки.