Въ тоже время разговаривалъ Государь съ знатнымъ купцомъ Индостанской земли, которой жилъ тогда въ Астрахани, и назывался Амбуранъ. Индецъ донесъ Его Величеству: "Что прежде бунта изъ одной токмо провинціи Гиланской ежегодно вывозилось въ Турцію до 9000 тай шелку, въ которыхъ всу отъ 7 до 9 пудовъ, цною отъ 70 до 90 рублей за пудъ, и говорили также о шелк, что нкоторые Козаки въ Теркахъ длаютъ. На то сказалъ Государь; "со временемъ и Терскія мста не хуже Гилани быть могутъ. И притомъ удивляться изволилъ о лности Терскихъ Козаковъ, что къ такому лехкому промыслу, склонности въ умноженію не имютъ."

Дабы суда тмъ наискоряе приготовлены были, приказалъ Государь стараніе о томъ имть тремъ Генераламъ Маіорамъ и двумъ Бригадирамъ, а именно: Матюшкину, Князь Юрью Трубецкому, Дмитріеву-Мамонову, Левашеву и Князю Борятинскому, которые притомъ такъ рквностно поступали, какъ токмо желать было можно. Въ пять дней [и сіе было Шестаго Ноября] стали готовы суда къ отъзду. Государь изволилъ на Гукеръ прибыть въ провожаніи Генерала Адмирала, Тайнаго Совтника Графа Толстова и Генерала Маіора и гвардіи Маіора Дмитріева-Мамонова. Тотже часъ приказалъ Его Величество Соймонову, дать сигналъ о походъ. Какъ уже все было въ движеніи то возвратился Государь въ городъ.

Собственная морская зда началась 14 Ноября отъ четырехъ бугровъ, и чинилась прямо къ Апшеронскому полуострову, причемъ больше ничего не произошло достопамятнаго, какъ что отчасти жестокой сверной втръ къ скорой зд способствовалъ, а отчасти сильнымъ теченіемъ въ море суда прибивало, больше нежели думали, къ западному берегу, и на самомъ ходу влекло ихъ весьма сильно къ Югу. Перьвое примтили 15 числа, увидя городъ Дербентъ въ четвертомъ часу по полудни, когда по счисленію надлежало еще быть имъ на шесть милъ отъ онаго, и мысъ у рки Самуры имть къ SZW. Но найдено разстояніе отъ Дербента не больше одной мили къ западу, и мысъ рки Самуры усмотрли къ южнозападной сторон. Второе сдлано на другой день, когда уже подходили къ Апшеронскому полуострову. По счисленію перехали они четыре мили въ одинъ часъ. И потому думали, что мысъ Бармакъ еще впереди, и въ южнозападной сторон. Но сверхъ чаянія увидли оной позади себя, въ сверозападной сторон. Отъ того заключили, что прошедшей ночи больше шести милъ въ одинъ часъ перехали, что также отъ сильнаго теченія въ море происходило.

Какъ 18 Ноября около полудня со всмъ утишилось, то сталъ господинъ Соймоновъ на якорь не далеко отъ берегу на 28 саженяхъ глубины. По полудни паки возсталъ способной сверной втръ, коимъ въ продолженіи пути онъ пользовался. Однако не могъ онъ до наступленія ночи дохать до Апшеронскаго пролива, а входить въ оной ночью было опасно. И такъ надлежало опять стать на якор, что было по его счисленію, за дв мили отъ пролива на 18 саженяхъ глубины. Въ ночи втръ такъ усилился, что онъ мало уступалъ прежнему штурму. Опасались, что оторвутся якори, отъ чего бы могло воспослдовать кораблекрушеніе при Апшеронскомъ берегу, или при такъ называемомъ Святомъ остров: но къ великому счастію удержались якорные канаты до разсвту, и тогда уже не трудно было принять такіе мры, кои бы привели суда въ безопасность. Господинъ Соймоновъ веллъ якорь отрубить, потому что при великомъ волненіи моря не способно было оной вытащить. Вскор потомъ вошелъ онъ въ проливъ Апшеронской.

Апшеронской проливъ назначенъ былъ, чтобъ тамъ собираться всмъ судамъ, и другъ друга ждать до 30 Ноября. Тогоже дня, въ которой господинъ Соймоновъ туда вошелъ [и сіе было 19 числа] соединились съ нимъ еще 9 судовъ, изъ коихъ каждое въ минувшей штурмъ страшную претерпло опасность. Волны суда покрывающія, не однократно смывали людей съ деку. Принуждены были изъ нкоторыхъ судовъ побросать нсколько провіанту въ море. Слдующаго дня [20 числа] увидли Эверсъ, при Сверномъ мыс Святаго острова между камнями стоящей, котораго погибели съ часу на часъ ожидали. Но онъ тамъ простоялъ тотъ день и слдующую ночь, пока втръ утишился, и тогда [21 числа] сіе и еще другое судно галіотъ къ прочимъ прибыли.

Недоставало еще двухъ судовъ, о коихъ со всмъ отчаялись, чтобъ они пришли. По репортамъ отъ нкоторыхъ показано было: что видли судно безъ мачты по морю носящееся. Изъ чего заключали, что оно тялка самая та, коей нтъ, потому что на оной мачта была худа, о чемъ и корабельному Мастеру въ Астрахани было предложено, но не перемня мачты отправлены были. Такимъ образомъ почитали сіе судно со всмъ за пропавшее. Также о другомъ токмо малую имли надежду, потому что штурмъ безпрерывно былъ съ сверу, и слдовательно оному судну, есть ли бы чего несчастливаго не учинилось, надлежало прибыть на зборное мсто равномрно, какъ и прочія. По симъ разсужденіямъ казалось излишно, чтобъ тамъ медлить для оныхъ судовъ до опредленнаго къ собранію срока. Господинъ Соймоновъ донесъ о семъ Полковнику Шилову, которому хотя и не безприскорбно было, лишиться двухъ ротъ солдатъ, на обоихъ судахъ находящихся, но понеже ежечасно умножалась вроятность, что суда пропали: то на конецъ склонясь на то, далъ позволеніе къ отъзду. Объ одномъ изъ сихъ судовъ посл ничего больше не слыхали. А другое, подъ командою унтеръ Лейтенанта Князь Великаго-Гагина, спаслося, хотя сей Офицеръ самъ лишился при томъ жизни.

Можно бы было прямо хать въ Гиланъ, но понеже осматриваніе устья рки Кура было отъ Государя особливо поручено Капитану Лейтенанту Соймонову, то, мимо онаго дучи, не хотлъ онъ упустить удобнаго къ тому случая. Ноября 28 дня прибылъ онъ къ устью) а 29 числа вошелъ въ рку со всми судами. Что онъ тамъ примтилъ, и въ которомъ устъ рки суда были, того не показано въ журнальной выписк, сему извстію къ основанію служащей. Знать, что ничего не произошла достопамятнаго. Господинъ Соймоновъ вторично туда пришелъ въ слдующую весну, и тогда чинилось точное осматриваніе, о чемъ въ надлежащемъ мст говорено будетъ.

Отъ рки Кура отправлялась зда въ Гиланъ, которая и окончилась въ краткое время безъ препятствія. Какъ они вошли въ морской заливъ, или озеро Зинзили [у Олеарія Ензели, а у Ганвая Енцелли, что больше сходствуетъ съ истиннымъ произношеніемъ] то Полковникъ Шиловъ послалъ Капитана Языкова въ Ряще, чтобъ тамошняго Везиря и Консула Апрамова извстить о своемъ прибытіи, и требовать, чтобъ прислали къ нему лошадей въ Перибазаръ, для перевозки тягостей чрезъ восемь верстъ до Ряща. Въ тоже время Иностранной коллегіи Переводчикъ Петричи, Грекъ родомъ, пришелъ къ Полковнику съ извстіемъ: "что онъ провожалъ посланнаго отъ Шаха къ Государю Персидскаго Посла, и они де были намрены, итти сухимъ путемъ до Дербента; но съ Талишинскихъ горъ, отъ Ряще вдоль морскаго берега до рки Кура простирающихся, усмотрли они Россійскія суда: и потому показалось Послу удобне, хать на судахъ чрезъ море, чего ради воротился онъ въ Ряще; а онъ Петричи чрезъ лежащей отъ Перибазара къ западу городъ Кескеръ пришелъ къ Полковнику, чтобъ его о томъ увдомить."