Губарев Владимир Степанович
Шрифт:
— Но, тем не менее, число стран "ядерного клуба" возрастает?
— Достигнуть тех высот, которые имеют ядерные страны в конструировании атомного оружия, с ходу невозможно. Умение приходит с годами, с опытом, непрерывном экспериментировании. Сделать же бомбу, к которой никаких требований не предъявляется, кроме одного — чтобы она взорвалась, — совсем не трудно, располагая многочисленными справочниками с константами, энциклопедиями и элементарными учебниками. По крайней мере на уровне первых американских бомб или первой советской, потому что в основе их лежат довоенные открытия и, в сущности, простые физические соображения.
Проблема же распространения ядерного оружия возникла вместе с его появлением и исчезнет только вместе с ним. Невозможно представить себе положение, при котором ядерное оружие будет принадлежностью нескольких ядерных государств и недоступно остальному миру. Рано или поздно мировое сообщество вынуждено будет согласиться с тем, что либо ядерное вооружение есть, но тогда повсеместно, либо его нет вовсе. Сложившееся ныне положение нелогично, недемократично, неустойчиво. Процесс распространения остановить нельзя — слишком много соблазнов и путей для того, чтобы обойти существующие ограничения.
— Предположим, что ваш прогноз на будущее оправдается: ядерное оружие станет ненужным, исчезнет, а что делать с плутонием?
— При ядерном разоружении высвобождаются одна-две сотни тонн военного плутония и одна-две тысячи тонн урана-235. Без плутония нет современного ядерного оружия и, наоборот, наличие плутония создает все необходимые предпосылки для восстановления ядерного потенциала за короткий срок — не более месяца. Следовательно, пока плутоний есть, ядерное разоружение носит условный, политический характер… Есть военный плутоний и есть реакторный. Последний довольно сильно "заражен" разными изотопами, и обращение с ним затруднено. А военный плутоний — прекрасный материал, с ним легко обращаться, из него тонюсенькие детали делают… Таким образом, уран-235 можно разбавить природным ураном до концентрации, не применимой для оружия, но пригодной для тепловыделяющих элементов атомных станций. Единственная возможность безвозвратно ликвидировать плутоний — подвергнуть его ядерным превращениям в реакторах. Для этого нужна сеть атомных станций, в том числе и тех, которые наиболее приспособлены для сжигания плутония.
Помимо плутония в бомбах используют тяжелый изотоп водорода — тритий, который также получают в реакторах. Период полураспада плутония — 24 тысячи лет, для трития он "всего лишь" — 12,6 года. Прекращение производства трития автоматически ведет к исчезновению вместе с ним наиболее опасных видов водородного оружия — по расчетам, за 50 лет арсеналы автоматически сократятся в двадцать раз.
МЫСЛИ ВСЛУХ: "Особого внимания заслуживает позиция США — страны с развитой атомной промышленностью. С одной стор оны, здесь широко пропагандируется идея захоронения плутония. Происходит это под флагом нераспространения ядерного оружия и под аккомпанемент общего скептицизма в отношении ядерной энергетики как таковой. В то же самое время США активно скупают уран, в том числе и уран российского производства.
Я усматриваю здесь вполне определенную конъюнктуру: надо делать запасы, пока мировая линия на развитие атомной энергетики не возобладала и уран относительно дешев. Уже много лет Америка скупает нефть в Саудовской Аравии, сохраняя в неприкосновенности собственные месторождения. Теперь пришла очередь урана. Сегодня его дешевле купить, чем самим организовать переработку топлива АЭС. Так что высокие соображения о нераспространении оружия, экологической опасности ~ в некотором роде ширма, создающая выгодный фон для формирования общественного мнения".
— Но мы не можем пустить уже десять лет Ростовскую станцию, не можем построить ни одной новой!
— Это другой вопрос. Безусловно, все в нашей жизни взаимосвязано. Но, тем не менее, мы видим, что год от года ситуация на Севере и на Дальнем Востоке с энергетикой ухудшается. Рано или поздно, чтобы в корне изменить ситуацию, придется строить атомные станции. Одну на Камчатке, другую — где-нибудь под Хабаровском, и об энергетическом кризисе люди забудут навсегда. За полвека, прошедших с момента зарождения атомной отрасли в СССР, создана мощная индустрия, с огромным потенциалом для внутреннего развития. В основном она была нацелена на военное применение, и мы сделали все возможное, чтобы добиться успеха в этом направлении. Теперь наш моральный долг — способствовать возрождению атомной промышленности на новой основе. Если кто-то из моих коллег не потерял надежду найти свое зернышко истины в военной сфере, то его право продолжить работу. Правда, у него шансов мало, так как военное поле неоднократно перепахано.
МЫСЛИ ВСЛУХ: "50 лет существует атомное оружие. С ужасом думаешь, что оно будет еще 50 лет, и жизнь наших внуков и правнуков останется под угрозой полного истребления. Нам твер-дят про сдерживающую функцию ядерного оружия, нас пугают: Россию растащат по кускам, не будь она ядерной страной. Только кому она нужна голодная и отсталая?"
— Вы счастливый человек? — Да.
— И в чем счастье?
— Прежде всего в своей семье. Жена Александра Ивановна прошла рядом со мной всю жизнь, преподавала в Челябинске-70 в школе математику, вырастила сына и дочь. А теперь и внуки. И своей работой горжусь, не стесняюсь того, что сделал. Время пройдет, уйдет в прошлое ядерное оружие, но останется атомная энергетика, ядерная физика, и мы поймем, что жизнь прожита не зря. А разве у вас есть иной рецепт счастья?
Член-корреспондент РАН Юрий Семенов:
ОДА "МОРСКОМУ СТАРТУ"
У Юрия Павловича Семенова праздничное настроение. Такого не случалось давно — особых поводов к тому у Главного конструктора Ракетно-космической корпорации "Энергия" имени С.П.Королева не было. В основном заботы у него сугубо "земные": где достать деньги на продолжение работы "Мира", как обеспечить создание новых кораблей "Союз", как убедить родное правительство, что без космоса Россия сразу же становится "третьеразрядной" державой (имеется в виду, что нищенское финансирование в минувшие годы сделала ее уже "второразрядной"). В общем, праздников у Юрия Павловича нынче маловато, а потому ночное бдение в Центре управления полетом не только не показалось ему утомительным, но напротив — радостным…
По ходу я вспоминаю, сколько ночей тут проведено — не перечесть! То и первые старты на орбитальные станции, и посадки на Венеру, и пуски к Марсу, и бесконечная череда дежурств, когда путешествовали по Морю Дождей луноходы, и когда наблюдали за полетами лунных американских экспедиций… А может быть, именно эти бессонные ночи и составляют истинное счастье!
Так или иначе, но еще одну ночь в ЦУПе Ю.П. Семенов и ближайшие его коллеги провели с удовольствием. А наблюдали они за событиями, что происходили по другую сторону земного шара и которые имели к ним самое прямое отношение.