— Торговать? — недовольно протянул Болард, любуясь своим отражением в широком лезвии топора. — А без торговли никак?

— Можешь торговлю оставить мне, — усмехнулся Хиарлосса, мешая ложкой остывшую кашу. — А тебе не забыть бы по засаленным рыбакам прогуляться. Побережье Эльгсенваттена до сих пор дань не платит, все мнят себя свободными.

Старик легко поднялся, обошел вокруг стола, потянул к себе сына за ухо и тихо прошипел:

— Что-то ты слишком умным стал… Начал семьей распоряжаться…

Разжав пальцы, лорд Дейста похлопал замолчавшего сына по закаменевшей спине и усмехнулся:

— Но в целом мыслишь правильно… Доедай и в дорогу собирайся… До похода на запад руки у нас пока не дошли, надо дома прибраться… И соседям помочь.

Ткнув пальцем в Боларда, старик продолжил:

— Такую обиду спускать нельзя. Думаю, что налоги мы осенью придержим. Малую часть отдадим, остальное оставим до весны. Пушниной выплатим, олениной и другими припасами… Пусть ждут…

— Зачем же платить? — удивился старший сын, сердито стукнув обухом топора о пол. — Пусть пустым воздухом подавятся, с чего мы должны дарованное богами отдавать?

— Потому как осенью я не собираюсь с королевскою дружиною в одиночку рубиться, — оскалился лорд. — Поэтому пообещаю заплатить весною, как обычно. Кайлок часто отсрочку давал и в этот раз не разорится. А мы пока поедем с нашим умником в гости. Как парень правильно сказал, клан ничего не обещал. Поэтому с ведьмою я договариваться должен лично. Чтобы потом не пришлось локти кусать… На тебя дом оставлю. Людей готовь, сам тренируйся. Наставники хорошие, много полезного тебе дать могут. Готовься армию водить, высокие стены штурмовать. Я хочу, чтобы к новому году ты мог рать возглавить.

— А ты?

— Я поеду наше будущее добывать. Гудомиллы тоже себе на уме. Нужно вырвать у них из глотки наши будущие свободы. И сделать так, чтобы новый король никогда не забывал, благодаря чьей помощи взошел на трон… Хиарлосса поедет со мною. Не знаю, как он старуху очаровал, но раз люб стал, пусть отрабатывает прогулку. Нам надо, чтобы весною Ланграссен получил все: и признание короля, и беспошлинную торговлю, и никаких дурацких налогов!

Довольно усмехнувшись, Болард похлопал любимое оружие и произнес:

— А ведь у рыбаков высоких стен нет… Но ничего, мы найдем, кого штурмовать… Не волнуйся, отец. К новому году ты получишь две полноценные дружины, способные пройти раскаленным железом до самого Химмелсталда.

Старик лишь хмыкнул в ответ:

— Я и не сомневаюсь… Пойду отправлю гонца. Пусть Ворона встречает. Пора вместе разогнать эту ресанренскую вольницу. А то чувство меры совсем потеряли. Вздумали с истинными хозяевами Каэлмаркена силою меряться…

Выбравшись на крыльцо, лорд Дейста прищурился на жаркое солнышко, полюбовался на взмыленных ополченцев и оскалился:

— Ты дурак, Кайлок! С кем вздумал тягаться… Ничего, я лично бастарда в болотах утопил и с тобою разберусь. Узнаешь, что такое истинные «вольности и правила правления»! Я заставлю тебя кровью каждую строчку в проклятой бумажке вычеркнуть, рыжий урод в паршивой короне… Надо будет, и один справлюсь, без заносчивых Гудомиллов и прочего сброда…

Яркое солнце играло в витражах, кидая цветные пятна на гладкий каменный пол. Лорд Рэдда сидел в широком мягком кресле и делал вид, что внимательно вслушивается в бормотание стряпчего, уткнувшего нос в исписанный свиток. Раз в месяц лорд лично присутствовал на судебных делах, где собирались недовольные жизнью горожане и жители прибрежных деревень. Если кому-то не нравился вынесенный приговор, бедолага мог настоять на великой милости и потребовать, чтобы его проблему решал высший суд в присутствии самого владыки Индерфлератты. Большую часть подобных дел решали полюбовно. Судебное сословие помнило, что лорд Рэдда прекрасно осведомлен о расценках на судопроизводство, о существующей таксе на решение тех или иных проблем в хегтигдеме. И если кто-то слишком зарывался и это становилось известно в заоблачных высотах, наказание следовало незамедлительно. Но иногда замять скандал не удавалось, и обиженные и обездоленные сидели с гордым видом в ратуше, любуясь чеканным профилем господина.

Обычно Рэдда Каменный любил этот день. Получив список поданных жалоб и краткую справку по каждому делу, он заранее намечал, кого помиловать, а кого показательно выпороть, на радость горожанам. Образ мудрого и рачительного хозяина следовало поддерживать. Тем более что львиную часть работы по сбору информации, слухов, а то и подписанных в застенках показаний выполняла сыскная служба, за которою присматривали верные соглядатаи, а за теми так же приглядывали не менее верные люди. Имея столь внушительный репрессивный аппарат, было бы стыдно не знать всех тонкостей жалобы, поданной очередным контрабандистом на речную стражу.

Но сегодня мрачные мысли не желали уступать место рутинным заботам. Ранним утром лорд проводил гостей — отца и сына Дейста. Западные соседи провели под крышею замка всего ночь, оставив после себя крупицы злобы и ненависти. И хотя старик постарался зря не трепать языком, а сын вообще молчал, подобно скрюченному привидению, Рэдда ощутил неясную тревогу. И теперь напряженно раздумывал, как поступить дальше.

С одной стороны, предпочтительно было придерживаться нейтралитета, не влезая в приближающуюся заваруху. Перед королем в любой момент можно сделать удивленные глаза и заявить, что никогда ничего и не слышал про какой-либо заговор. Учитывая, что все венценосное семейство принимает хозяина Сторагела за придурка, такой фокус должен был пройти.