— Я гостила у мамы, — пробормотала Эстер и неловко пошевелилась в постели.

— Что с тобой, тебе плохо? — вскочив, забеспокоился он.

— Нет! — Эстер покраснела, точно школьница. — Просто мне надо в ванную.

Патрик протянул ей белый махровый халат, и в неловком молчании Эстер завернулась в него и покинула комнату с видом, исполненным достоинства. В ванной она умылась холодной водой и причесалась. Вернувшись в спальню, она обнаружила, что Патрик навел порядок: взбил подушки и аккуратно разложил их.

— Возвращаюсь к моему вопросу: почему ты не открыла дверь? — спросил он, когда Эстер поспешно скользнула обратно под одеяло.

— Я не слышала стука. Я смотрела очень грустный фильм, и звук был включен на полную громкость. В фильме звучала трагическая музыка. Поэтому я и плакала. Весьма душещипательная вещь. — Она холодно улыбнулась ему. — Уж не думаешь ли ты, что я плакала из-за тебя?

— А следовало бы, — упрекнул он ее и направился к двери. — Я принесу тебе чай.

Эстер открыла рот, собираясь сказать, чтобы он уходил, что она не хочет никакого чая, но промолчала. Потому что она хотела чаю и хотела, чтобы он остался. И злилась из-за этого на себя.

Патрик вернулся на удивление скоро, без пиджака, с подносом и двумя чашками. Он налил чаю в чашки и передал Эстер. Она вежливо поблагодарила его и сказала, что, если он хочет, в холодильнике есть пиво.

— Спасибо, я лучще выпью чаю. — Он налил себе чашку и уселся, вытянув ноги, в маленькое плетеное кресло.

Эстер, настороженная, отпивала маленькими глотками. Чай был вкусный, словно нектар.

— Тебе незачем оставаться, — сказала она безразличным тоном, — теперь ты знаешь, что со мной все в порядке.

— Дай мне хотя бы допить чай. — Он встретился с ней взглядом, и Эстер вынуждена была отвести глаза.

— Пожалуйста. Как поживает Джоанна?

Некоторое время они обменивались неловкими, никому не нужными фразами. Это так не походило на их прежнее общение, что Эстер снова хотелось плакать. Она вежливо расспрашивала Патрика о публикации его книги. Он вежливо отвечал ей, добавив, что мнение прессы по поводу книги слишком оптимистично.

— Если хочешь, я дам тебе один экземпляр, — сказал он, глядя в свою кружку с чаем.

— Конечно, хочу, — сразу же отозвалась Эстер. — Очень даже.

— Я принесу. — Он шумно вздохнул и поднял глаза. — Ради Бога, Эстер, кончай обороняться. Как я понимаю, Джайлз и Доминик были у тебя вчера?

— Да. Они рассказали мне правду о том, что произошло в суде в тот день.

— Смягчило ли тебя их признание?

Эстер пожала плечами.

— Немного. Я рада была узнать, что ты не такой обманщик, как я думала.

— Обманутый, а не обманщик, — возразил он. — Я до последнего момента не подозревал об их проделке, пока не увидел, что на скамье подсудимых сидит Джайлз.

— Так я и поняла, — вежливо сказала Эстер.

Патрик стиснул зубы.

— А теперь, когда мы наконец встретились, я хочу вымолить у тебя прощение.

— Прощение? Ты? — Она недоверчиво улыбнулась.

— Да, — охрипшим от волнения голосом ответил Патрик. — Я намеренно оскорбил тебя, и мне стыдно. Но, черт возьми, ты меня как в сердце ножом ударила, когда сказала, что тебе нужно время подумать. Ну, вот я и не остался в долгу. Признаю, конечно, что обошелся с тобой жестоко. Возвращаясь домой, я несколько раз чуть было не повернул назад. Но вместо этого я позвонил тебе сразу, как только приехал домой. Я хотел объяснить, что мои слова ничего не значат, что я с самого начала наших отношений имел в виду брак как само собой разумеющееся. Но я наткнулся на твой автоответчик. А мне так трудно было сообщить машине все то, что я сейчас говорю тебе.

Эстер смотрела на него; сердце ее колотилось как бешеное, она едва верила своим ушам.

— Я поранила бедро электропилой вскоре после того, как ты ушел, — ответила она, пытаясь совладать с собой. — В суматохе никому и в голову не пришло прослушать автоответчик.

Патрик запустил пальцы в волосы и с сомнением покачал головой.

— Так вот в чем причина моего несчастья. Я звонил Дэвиду, но его не было…

— Он отвозил меня к врачу наложить швы.

— Господи, если б я только знал! А утром первым делом позвонила мой агент, и мне пришлось отбыть в Лондон по делам издания книги. Когда я вернулся, то позвонил Дэвиду, но он явно не хотел раскрывать твое местонахождение.

Эстер кивнула.

— Да, я сама попросила его об этом. Не то что бы я ждала твоих звонков, — едко добавила она.

— Да, это видно. — Взгляд Патрика прямо обжег ее. — И вот мне оставалось только ждать. Как выяснилось, напрасно. Я ничего не знал о тебе, пока близнецы не сказали мне, что ты дома и со шрамом на бедре. — Тут Патрик нахмурился. — Если шрам на бедре, то как они его увидели?

— Шорты, — кратко ответила Эстер, с каждой минутой чувствуя себя все лучше.