— Позволь мне перефразировать. Если я сейчас не выйду дверь, то потом я умру, если выйду за дверь. Довольна?

Саншайн кивнула. — Очень. Выметайся отсюда.

— Через минуту, — сказал он, притягивая ее ближе. — Или через две.

Через несколько минут, Камерон заставил себя отстраниться. — Я вернусь утром, — пообещал он.

— Мой самолет в час.

— Все продуманно. Принеси свой паспорт, и я поменяю билет, перед тем, как лягу спать.

— Но…

— 24 часа, Саншайн. Ты согласилась.

Она начала снова отнекиваться, но потом вздохнула. — Ладно. Если только ты отстанешь от меня.

Он неохотно отпустил ее и смотрел, как она вытащила паспорт из сумки. Камерон ждал, пока она напишет номер паспорта, затем проверил, не дала ли она ему неправильный номер, и пошел собирать одежду, которую оставил у нее в ванной, когда переодевался. Он потянул ее вместе с собой к двери, поцеловал очень нежно и посмотрел на нее.

— Будь здесь утром, — серьезно сказал он.

Она обняла себя руками и задрожала.

— Мы пожалеем об этом.

— Ты жалеешь о сегодняшнем вечере?

Сани посмотрела на него, в ее зеленых глазах затаилась боль, которую ему не понравилось видеть.

— Это был прекрасный вечер. — Она глубоко вздохнула и улыбнулась. — Спасибо тебе за него.

Она вернулась к тем натянутым улыбкам, которыми пользовалась в Шотландии. Камерон ненавидел то, что она должна прибегать к ним, но не мог стереть их.

Пока не мог.

Он открыл дверь, вышел в коридор, повернулся, и посмотрел на нее. — Дождись меня.

Саншайн кивнула и закрыла дверь у него перед носом.

Камерон глубоко вздохнул, нашел лестницу и сбежал по ней вниз. Он стремительно вышел из отеля, повернулся и пошел вверх по улице. Он вернется на рассвете, до того как Саншайн вновь откроет дверь. День прошел в занятиях тем, что ей нравится, что же в этом было плохого?

Камерон прошел пол квартала, прежде чем вечерний морозный воздух внес хоть немного смысла в его затуманенный рассудок, и только тут Камерон понял, какой будет вред.

Он не хотел видеть правду, но у него не было выбора.

Если он попросит ее остаться, если он позволит ей остаться, он подвергнет ее опасности, а она этого не просила и не заслуживала.

Он резко остановился. Он сделал то же самое, когда затянул ее в прошлое. Только на этот раз он знал, чего он требует от нее.

Камерон глубоко вздохнул, и заставил себя идти дальше. Еще один день. Он запомнит каждый взгляд, каждый вдох, каждое прикосновение ее руки и вкус ее губ на своих губах.

И будет надеяться, что найдется какое-то решение, потому что мысль, что он потеряет ее, словно кинжалом разрезала его сердце.

Камерон опустил голову и продолжил свой путь.

Сани стояла в ванной и смотрела на себя в зеркало. Бледная. Путешествия во времени явно не идут человеку на пользу. Или бледность от нехватки сна. Ночь застигла Сани прежде, чем она достала пижаму и один из пледов Камерона, который взяла с собой. Она легла в постель, но сон не шел к ней.

А если и закрывала глаза, все становилось еще хуже. Каждый раз она видела Камерона. Его склоненную голову в театре, просто поглаживающего ее руку, словно он старался запомнить ощущение. Ей запомнилось выражение его лица, когда она рассказывала о Брейке. И она была не в состоянии забыть, каково это, находиться в его объятиях, когда он уже знает, кто ты и что для него значила.

Неудивительно, что она ворочалась в постели до рассвета.

Саншайн встала, приняла душ, оделась и задрожала. Если у нее есть хоть какой-то здравый смысл, она заставит себя пройти со своим сломанным чемоданом через вестибюль и направится к ближайшей станции метро. Но с тех пор как она опрометчиво потеряла остатки рассудка в Шотландии, она провела последний час, постоянно возвращаясь в ванну посмотреть: вдруг она выглядит не так подавлено.

Зазвонил телефон, испугав ее. Она глубоко вдохнула и пошла его искать, задержав секунду или две руку на трубке, прежде чем ответить:

— Алло.

— Слишком рано?

Ей пришлось закрыть глаза. Даже звук его голоса в телефоне разрывал ее бедное сердце.

— Нет, я проснулась.

— Ты готова стать вместе со мной простолюдинкой?

Она проглотила ком в горле.

— Отказываться слишком поздно?

— Точно. Яви свою красоту в вестибюле, женщина, и убедись что ты в удобной обуви. Мы сегодня будем туристами. И поторопись. Твое время все еще мое.