Мальвина, хряп етидрёный…

Но только я подумал об этом, как на поручни рядом с ней в отнюдь не вороньей манере спикировал белый ворон. Я сосредоточился на звуках.

– Хиари! – это ворон.

– Уэрен?

– У тебя гости.

"Что-то этот птах слишком умён для простой птицы… а, ну да…" – Думаешь, стоит на них посмотреть?

Белый ворон молчит.

– Да, наверно, не стоит, – добавляет Хиари (если это её имя). Отворачивается от птицы и продолжает глядеть на облака.

Но тут оживает Айс:

– Сигол! Скажи, кто для тебя… она?

– Приёмная дочь.

– Что?

– По завещанию, оставленному Ниррит, я обязан заботиться о её… дочери. И следить за её состоянием, в обоих смыслах. Вот я и удочерил Хиари.

– Ясно, – припечатал Айс. Помолчал. – А скажи-ка, отчим, когда она в последний раз ходила по твёрдой земле?

Сигол подобрался.

– Позавчера.

– Ага. А до этого?

– К чему этот допрос?

– Слишком давно, не правда ли? Я забираю её, – решительно объявил Айс и распахнул застеклённую дверь, двинувшись к паре "уникальных магров".

Мастер биотрансмутаций почти обиженно взглянул на меня. Но поддержки не дождался. Потому что в данном случае моя солидарность полностью принадлежала Айсу.

– Знаешь, – сказал я, чуть приблизясь, – "дочь" – это понятие, не сильно схожее с понятием "подопытный экземпляр"… а если Лаэсан и Тицерха тебе мало – уверен, что Эннеаро охотно поможет подобрать ещё одного толкового ассистента.

Завуалированное обвинение в рабовладении добило Сигола. Бывший профессор ссутулился и отвернулся. А я подумал и добавил:

– Но навещать её вам никто не запретит.

– Покидать эту лабораторию довольно рискованно, – напомнил принц.

Я мог бы пообещать безопасность от своего имени. Мог… много чего мог. А сказал лишь:

– Верно. Но некоторые вещи стоят риска.

Он подошёл совершенно беззвучно. Крупный даже для человека, а для тианца – почти великан. Грациозный, как танцор… осторожный? С тихим стуком прислонил к ограждению меч – вне всяких сомнений, артефактный. Очень естественно они смотрелись вдвоём: человек и его меч.

"Как я и Уэрен", – подумала она. Неожиданная мысль… её ли?

– Тебя зовут Хиари?

Почему-то он избегал смотреть на неё. И это казалось странным. Обычно бывало наоборот: все, особенно мужчины, только и делали, что глазели – кто прямо, не скрываясь, кто искоса…

– Да.

– Меня зовут Айс. Я…

У неё закружилась голова.

Нет. Вот это – точно не у неё. Это его чувства. Такие яркие… и так много!

– Прости. Я не нарочно.

– Простить? За что? – но он не ответил. Странный, странный человек.

– Ты… помнишь Ниррит?

– Конечно.

– Я тоже. Я… был её… другом. – Молчание. – Хиари, ты хочешь пожить… у нас? На земле?

Она покачала головой. Но Айс торопливо добавил:

– Не бойся, это будет безопасно!

– Я не боюсь. Но мне нельзя жить внизу. Запрещено.

Его рука сжалась на поручне, и тот согнулся. Сильно. Хотя Айс вовсе не собирался его гнуть. Она спросила, слегка оживляясь:

– Ты тоже магр?

– Что… почему ты так решила?

– Поручень. И, – она чуть склонила голову, вглядываясь, анализируя… – ух ты! Какие в тебе интересные решения применены! Очень оригинально. Сигол так не умеет… да и я повторить не возьмусь. Кто тебя сделал?

– Это долгая история. Но тебе я расскажу её… если пойдёшь со мной.

– Но…

– Забудь о запретах. Ты хочешь спуститься на землю? Или… не хочешь?

– Хочу!

Тихий, удивительно чистый свет – как улыбка, идущая изнутри:

– Тогда пошли.

– А я?

– Уэрен, не так ли? – на ворона, в отличие от неё, Айс почему-то посмотрел прямо.

– Так, – поклон по-птичьи. Взгляд, исполненный самой настоящей иронии.

– Не сочтёшь ли ты возможным оказать честь нашему дому и стать его гостем?

– Куда Хиари, туда я.

– В таком случае уведомим мастера Сигола о смене курса. Мы летим домой!

Наш казённый двухэтажный коттедж понемногу становился… тесноват. М-да.

Я, Айс, Лимре, Ильноу, Схетта. А теперь, помимо Фэлле, бродящей по дому потерявшимся привидением, ещё Хиари со своим вороном. Конечно, я, Схетта и Уэрен – особые случаи. Потому что не сплю, потому что не просыпается и потому что не занимает много места. И всё же.

В общем, я решил позаботиться о дополнительном пространстве.