Пульсирующей в нём эшихватило бы на два десятка тренированных бойцов – но вряд ли нашёлся бы сумасшедший вампир, который решился бы разинуть свои клыки на это богатство.

Во всяком случае, если бы я был вынужден атаковать Кремня, я бы забыл про Двойника и до последнего гвоздил живую гору дальнобойной магией, отчаянно надеясь, что моя способность наносить ему ущерб хотя бы немного перекрывает его способности к регенерации. Но вряд ли, вряд ли. Успешно морфировать в ТАКОЕ человек может не раньше, чем на второй сотне лет весьма интенсивного обучения. Так что я рядом с ним – щенок.

– Проверить? Этого? – голос у Кремня оказался неожиданно музыкальным и негромким. Впрочем, при нужде он наверняка мог рявкнуть так, что звуковой волной собеседника (или врага) сшибло бы с ног.

– Именно этого. По полной программе.

– Думаешь, он достаточно силён для Лезвия Мороков? – удивился целитель.

– Он несёт в себе полноценного Двойника. Так что…

– Да? О! Теперь вижу. Хорошо, дружище, рискнём. Надеюсь, если он загнётся, милорд не предъявит нам претензий?

– Полагаю, не предъявит, – невозмутимо ответил Беркут.

Моего согласия на испытание, что характерно, никто не спрашивал. Отцы-командиры, дерьма им полной ложкой до миндалин. Правда, я особо не противился, чтобы не выбиваться из роли, и это их отчасти извиняет.

Когда решение было принято, всё завертелось с утроенной скоростью. Минуты через три на меня нацепили какой-то кулон, предупредив, чтобы я его до поры ни в коем случае не снимал, после чего, не снизойдя до развёрнутых объяснений, впихнули в какое-то куполообразное строение через овальную дверь, лучащуюся магией, как обогащённый уран – нейтронами.

И понеслось.

…оглядевшись, я форменным образом офигел. Нет, оказаться вместо закрытого помещения в лесу – это я бы такой уж неожиданностью не назвал. Хорошая иллюзия и не на такие фокусы с восприятием способна. Штука заключалась в том, что лес был мне знаком. И являлся не лесом, а лесопарком. Пересечённым асфальтированными дорожками, знакомыми мне до последней трещины… и родными.

Зато трое гопников, вывернувших из-за поворота с радостным жеребячьим гоготом, роднёй мне не могли считаться ну ни под каким видом.

– Эй, чувырло! Закурить не найдётся?

Такое воспоминание изгадили, вздохнул я мысленно. А затем без лишних изысков врезал страдающему от нехватки никотина. Сперва кулаком в живот, а потом коленом в удачно подставившуюся морду. Хрустнул нос, и никотинозависимый выбыл из текущей реальности, расплывшись облачком вонючего тумана. Второй гопник получил меж рёбер собственной выкидухой, третьему выпала ЧМТ с летальным исходом. А я шагнул вперёд…

…и чудом увернулся от тычка пехотного тесака. Узкая улочка не позволяла обойти пару прикрывающих друг друга ополченцев с фланга, совместной же работе они были обучены неплохо и успешно теснили меня экономными злыми выпадами из-за щитов.

"Понятно. Нарастающая сложность. Можно долго карабкаться по ступеням, но какой в этом смысл? Быстрее разберусь с ними – быстрее закончу с испытанием".

Ополченцы Перешейка, вернее, их мороки орут, пока незримые ножи ветра сдирают с их костей мясо, и расплываются облачками тумана. Я делаю шаг туда, где они стояли…

…и снова оказываюсь в лесу.

– Иха! Влани!

Что ж, побеседуем. Шаг на верхнюю грань Мрака, атака под прикрытием Зеркала Истины, охота на выживших работорговцев. Ничего нового, кажется мне…

…пока после очередного шага передо мной не оказывается пустыня. Выветренные плато, ущелья, голый камень, покрытый бессчётными трещинами – классическая, прямо-таки образцовая хамада. И среди этой местности, весьма удобной для крылатых охотников, какие-то твари, очень похожие на искусственно выведенную нечисть и умеющие маскироваться при помощи магии воздуха, пикируют на меня со стороны солнца. Ого, да они ещё и гипноатаками не брезгуют, вяло удивляюсь я, когда мысли затягивает плёнкой смертельно опасного безразличия.

Не на того напали.

Пусть я не великий боец, но как маг кое на что гожусь. В том смысле, что в таких вот ситуациях мне не требуется клокочущая в груди ярость. Она бы скорее помешала. Я легко и непринуждённо умею поражать цели заклятьями насмерть – равнодушно, в состоянии, близком к сонному оцепенению. Хотя я очень, очень не люблю вспоминать, чего мне стоило приобретение таких навыков. Расправившись с нечистью, похожей из-за маскировки на живые и стремительные хрустальные статуэтки, я вынужден некоторое время стоять на месте и ждать. Это приносит свои плоды: наведённое безразличие разжимает свою хватку. Энергично попрыгав, я добавляю в кровь ещё пару порций адреналина, и делаю шаг вперёд…