«Трудно предсказать, к каким социально-экономическим последствиям приведет создание индустрии искусственного интеллекта — этой третьей по счету после ракетной и ядерной индустрии, возникшей на глазах нашего поколения. Искусственный интеллект — это невероятный, ранее казавшийся абсурдным синтез технической, инженерной дисциплины — конструирования программ, а также ряда как гуманитарных, так и естественных наук (лингвистики, психологии, нейрофизиологии и пр.), и к этому же одновременно „экспериментальная философия“» (92,240). Это, можно сказать, «мост над „пропастью между двумя культурами“ — гуманитарной и естественнонаучной» (92,240). «Специалисты подчеркивают, что внедрение искусственного интеллекта резко повышает производительность труда, а так как системы искусственного интеллекта так же, как и естественный интеллект, обладают способностью к самосовершенствованию, то скорость роста производительности труда будет неуклонно возрастать. Таким образом, искусственный интеллект является мощным средством ускорения научно-технического прогресса» (92,213).

Могут ли разумные машины обогнать человечество в своем развитии? Здесь ответ зависит от того, сколь совершенным будет искусственный разум. «Если, — считает А. Ивахненко, — наряду со всеми способностями человека воспринимать, перерабатывать и накапливать самую различную информацию разумные искусственные существа будут обладать еще и определенным „быстродействием“ в выполнении этих операций, то естественно, что их самоусовершенствование будет идти значительно интенсивней, чем эволюция мышления человека» (48,33).

Таким образом, кибернетика приводит к мысли о функциональном единстве живого и неживого. Ставится под сомнение уникальность функциональных возможностей живого, и как высшей его ступени — человека. Возникает вопрос — не пора ли пересмотреть философские представления о человеке как цели и смысле эволюции мироздания? Ситуация аналогична коперниковской, когда развитие естествознания похоронило идею центральности положения Земли в космическом пространстве и заставило перейти от космического геоцентризма к гелиоцентризму. Это был сильный удар по человеческому самолюбию, но мы преодолели этот предрассудок. Не меньшей силы удар по представлениям о человеке как об уникальном и неповторимом обладателе разума нанесла кибернетика и еще большим оскорблением, вероятно, будет отказ от эволюционного антропоцентризма. Но развитие естествознания неумолимо свидетельствует о правомерности таких предположений.

Диалектика (греч. dialegomai — веду беседу, рассуждаю) — наука о наиболее общих законах развития природы, общества и мышления. «Научному пониманию диалектики предшествовала долгая история, и само понятие диалектики возникло в ходе переработки и преодоления первоначального смысла термина. Уже античная философия с большой силой подчеркнула изменчивость всего существующего, поняла действительность как процесс, осветила роль, которую в этом процессе играет переход всякого свойства в противоположное (Гераклит, отчасти милетские материалисты, пифагорейцы). Тогда к подобным исследованиям еще не применялся термин „диалектика“. Первоначально этим термином (dialektike techne — „искусство диалектики“) обозначалась способность вести спор посредством вопросов и ответов или искусство классификации понятий. Аристотель считает изобретателем диалектики Зенона Элейского, который подверг анализу противоречия, возникающие при попытке мыслить понятия движения и множества. Сам Аристотель отличает „диалектику“ от „аналитики“ как науку о вероятных мнениях от науки о доказательстве. Платон вслед за элеатами (Элейская школа) определяет истинное бытие как тождественное и неизменное, тем не менее в диалогах „Софист“ и „Парменид“ обосновывает диалектические выводы о том, что высшие роды сущего могут мыслить только таким образом, что каждый из них есть и не есть, равен себе самому и не равен, тождествен себе и переходит в свое „иное“. Поэтому бытие заключает в себе противоречия: оно едино и множественно, вечно и преходяще, неизменно и изменчиво, покоится и движется. Противоречие есть необходимое условие для побуждения души к размышлению. Это искусство и является, по Платону, искусством диалектики.

Развитие диалектики продолжили неоплатоники (Плотин, Прокл). В философии феодального общества — схоластике — диалектикой стали называть формальную логику, которая была противопоставлена риторике. В эпоху Возрождения диалектические идеи о „совпадении противоположностей“ выдвигают Николай Кузанский и Джордано Бруно. В Новое время, несмотря на господство метафизики, Декарт и Спиноза (первый — в своей космогонии, второй в учении о субстанции как о первопричине) дают образцы диалектического мышления. В XVIII веке во Франции богатством диалектических идей выделяются Руссо и Дидро. Первый исследует противоречия как условие исторического развития, второй, кроме того, — противоречия в современном ему общественном сознании (13,120).

Важнейшим этапом в развитии диалектики стал немецкий классический идеализм, который в отличие от метафизического материализма рассматривал действительность не только как предмет познания, но и как предмет деятельности. Первыми пробили брешь в метафизике Лейбниц в своем учении о саморазвитии монад и о противоречивом единстве принципов познания и Кант, который указал на значение противоположных сил в физическом и космогоническом процессах, ввел (впервые после Декарта) идею развития в познание природы. В теории познания Кант развивает диалектические идеи в учении об „антиномиях“. Однако диалектика разума, по Канту, — иллюзия, и она устраняется, как только мысль возвращается в свои пределы, ограниченные познанием только явлений. Позже в теории познания Фихте развил „антитетический“ метод выведения категорий, содержащий важные диалектические идеи. Шеллинг вслед за Кантом развивает диалектическое понимание законов природы» (13,121).

Вершиной в развитии диалектики явилась идеалистическая диалектика Гегеля. Гегель «впервые представил весь природный, духовный и исторический мир в виде процесса, то есть в беспрерывном движении, изменении, преобразовании и развитии, и сделал попытку раскрыть внутреннюю связь этого движения и развития» (51,23). В отличие от абстрактных определений рассудка, диалектика, по Гегелю, есть такой переход одного определения в другое, в котором обнаруживается, что эти определения односторонни и ограниченны, то есть содержат отрицание самих себя. Поэтому диалектика есть, согласно Гегелю, «движущая душа всякого научного развертывания мысли и представляет собой единственный принцип, который вносит в содержание науки имманентную связь и необходимость…» (13,121).

Научное понимание диалектики было углублено Марксом и Энгельсом. «Пересмотрев идеалистическое содержание философии Гегеля, они построили диалектику на основе материалистического понимания исторического процесса и развития познания, обобщения реальных процессов, происходящих в природе, обществе и мышлении. В научной диалектике органически сочетаются законы развития как бытия, так и познания, ибо они по своему содержанию тождественны, отличаясь только по форме. Поэтому диалектика есть не только „онтологическое“, но и гносеологическое учение, и логика, рассматривающие мышление и познание в становлении и развитии. В этом смысле и теория познания рассматривается диалектикой как обобщенная история познания и каждое понятие, каждая категория, несмотря на свой предельно общий характер, отмечены печатью историчности» (13,121).