Шрифт:
Я ответил твердо:
– Для меня – да. Очень.
Она рассмеялась:
– Ах, ну, конечно! У тебя ведь с убийцей были свои, особые отношения.
Я отстранился от нее и холодно пожал плечами.
– Да, были. Ну и что? А у тебя были с Боковым.
– С ке-ем? – она расхохоталась. – С Боковым? Ты невозможен. У меня с ним был деловой, слышишь, чисто деловой контакт.
– Ну да, – горько сказал я, – вы с ним уславливались, как вывести на чистую воду Женю и Настю. Интересно, Кууттанен тоже был с вами в сговоре?
Она отодвинулась от меня и уселась на полатях, завернувшись в оленью шкуру. От нашей близости не осталось и следа. Не напрасно ли я затеял этот разговор? Но отыграть назад уже нельзя. Сказавши «а», я обязан продолжать – и докопаться до истины.
– С нами в сговоре? В каком еще сговоре? – прикинулась девушка невинной овечкой.
Я схватил ее за запястья. Получилось довольно грубо и, наверно, больно. Я пристально смотрел ей прямо в глаза.
– Кууттанен ничего не говорил про то, что на трупе Вадима обнаружили ДНК Жени, так?
– Пусти, больно! – Леся рывком высвободила руки. На глазах у нее навернулись слезы.
– Не говорил ведь, да? – настаивал я. – Это вы с Боковым придумали? Это он так эффектно его слова с финского перевел, да?
– Ну да, да, да! – выкрикнула прямо мне в лицо Леся. – И что теперь?
И хотя я был подготовлен к этому ответу, хоть давно догадался, что Леся с Боковым обманули девушек, взяли на понт, меня будто опалило жаром костра – изнутри. Я почувствовал стыд и боль.
Моя позавчерашняя догадка оказалась правильной. Я не зря накачивался текилой. Порой кактусовая водка приносит неожиданно точные озарения. Но я не испытывал ни малейшей радости, что не ошибся.
Леся с Кириллом Боковым просто купили бедных женщин. Они спровоцировали их. Я так и думал. Ни о каких следах ДНК Гореловой на трупе финский полицейский не упоминал. Боков просто так перевел. Чтобы преступницы выдали себя и легче было их изобличить.
Дикая злоба охватила меня. Гнев душил. Сейчас я ненавидел Лесю. Я просто не мог найти слов.
– Ах вы, сволочи!.. – наконец ожесточенно воскликнул я.
– Что-о? – Леся вскочила на ноги. – Мы – сволочи? Что ты сказал, я правильно расслышала?
Нагая, в полумраке чума, освещенная красноватыми отблесками костра, она сейчас была очень красивой. Бросить бы этот разговор, перевести его в шутку, схватить ее и снова утащить под шкуры!.. Но я не мог остановиться, хотя чувствовал, что с каждым моим следующим словом Леся все отдаляется и отдаляется от меня.
– Ты все расслышала правильно, – кивнул я, стараясь успокоиться. На губах и на языке словно выступила горечь. – Наверно, ты станешь хорошим сыщиком, – саркастически добавил я. – Во всяком случае, ментовские методы – провоцировать и брать на понт – ты усвоила очень хорошо. Поздравляю.
Леся не нашлась, что ответить, и принялась в ярости одеваться. Расправила и натянула чулки. Лицо ее было гордым, злым и упрямым.
– Мы изобличили преступниц, – жестко бросила она.
– Вы убили двух молодых женщин, – отвечал я не менее жестко. – Если б не вы, они были б живы.
И все равно, наверно, еще не поздно было броситься к ней, извиниться, обратить все в шутку, начать заново раздевать… Но я уже не хотел этого.
Девушка застегнула лифчик и потянулась к платью, валявшемуся на полу.
– Они были б живы, если б не ты! – выплюнула она, щурясь на меня. – Ты загнал их в пропасть, словно диких животных!
Вы подумайте только! Она – обвиняла меня!
Уже практически не владея собой, я выкрикнул:
– Ты – ментовская продажная сука!
– Что?!
Глаза Леси округлились. Она подскочила ко мне – полуодетая, яростная. И с налета влепила мне сильнейшую оплеуху – так, что в голове зазвенело. Потом отпрянула, натянула трясущимися руками платье, набросила на плечи дубленку – и босиком, по снегу, в одних чулках бросилась вон.
Я должен был ее остановить. Мне надо было ее остановить. Даже тогда, когда она в сердцах выбежала из чума, еще не поздно было ее не потерять. Но я сидел, словно пригвожденный, на месте, и не мог, и не желал пошевелиться…
…А сегодня за весь день, за весь такой длинный день, длящийся с трех утра, за тысячу километров пути, что мы провели бок о бок в железной коробке, мы с ней не сказали друг другу ни слова…
14 января
…Позади осталась граница, и сразу же начались ухабы, ямы, дрянная разметка, потоки грязной жижи из-под колес встречных машин. На российской дороге не расслабишься, здесь вам не место, чтобы предаваться рефлексиям, нужна полная концентрация, верный глаз и еще – удача…