Спрятав карту и погасив фонарь, я принялся за экипировку.

Сбросил куртку, стянул свитер и быстренько впрыгнул в комбинезон. Вжикнула молния, и я почувствовал приятную защищенность от промозглого ветра. Дальше пришло время наколенников, налокотников и шлема. Наверное, со стороны я выглядел как полный придурок, но это волновало мало — все-таки не на светское мероприятие шел.

Свою повседневную одежду пришлось спрятать в большой полиэтиленовый пакет и оставить возле бюста Ленина, что гордо возвышался посредине площади. Рассовав по карманам все самое необходимое, прислонился спиной к холодному постаменту и принялся разбирать содержимое рюкзака. Армейский паек, набор инструментов «Домашний Слесарь», несколько световых шашек и большой охотничий нож. Непростой — с серебряным напылением. Шутки шутками, а я видел такое, от чего кровь в жилах в студень превращается, и серебро здесь далеко не самое последнее средство для самообороны. Может быть, завод «Имени А. Федина» и находится в относительном отдалении от закрытой части города, но предосторожность никогда не повредит. Пускай все это и завязано на глупых суевериях, но так спокойней.

Я прицепил к поясу нож, фонарик, пару световых шашек и, пристроив поудобнее рюкзак за плечами, двинулся к главному входу.

Узкий кружочек фонарного света медленно скользил по полу. Асфальт перед зданием потрескался и заметно просел, а разноцветная плитка у входа покрылась сеточкой мелких трещин, из которых пробивались пучки чахлой травы.

Взбежав на высокий порожек, я в нерешительности замер перед дверьми. Остановила меня толстенная железная цепь, которая диковинной змеей оплетала ручки. Венчал все это безобразие большой, уже изрядно покусанный ржавчиной замок, справедливо за свои размеры именуемый амбарным.

— Здрасте, приехали, — я с сомнением глядел на цепь. Звенья толстые, надежные; такие простыми кусачками не возьмешь.

В моем миниатюрном чемоданчике не нашлось ничего подходящего. Конечно, можно было бы попробовать перебить дужку замка острым долотом, но страшно не хотелось возиться.

Пожелав мучительной смерти старым хозяевам завода, я спустился с порожка и пробежался взглядом по темному фасаду здания. Окна второго этажа располагались слишком высоко, а те, до которых я мог дотянуться с земли, оказались намертво заварены решетками из арматуры. Секционный забор из плит был довольно высок, к тому же наверху кровожадно извивалась колючая проволока.

— Скверно. И куда теперь идти?

Но тут мой взгляд зацепился за кусок ржавой сливной трубы, что торчал из стены метрах в трех над землей. Если смогу до нее дотянуться…

Устроив поудобнее за плечами рюкзак, подпрыгнул и, вцепившись в холодный арматурный прут, повис на решетке. Резкий рывок — и ноги упираются в подоконник. До трубы оставалось сантиметров сорок, и, презрев опасность и наплевав на возможные последствия, совершил не очень-то удачный прыжок.

Пальцы скользнули по холодному металлу, хрустнули вырванные из стены крепления, и я рухнул на заросший бурьяном тротуар, схлопотав для полноты ощущений вырванной трубой по плечу.

Когда первая волна боли схлынула, я первым делом витиевато и сочно обматерил всех и вся, не забыв при этом помянуть себя, любимого. И, потирая ушибленный зад, быстрым шагом потопал к зданию администрации в твердой решимости расправиться с замком.

По заводской площади разносился монотонный стук — это я в исступлении колотил плоскогубцами по шляпке долота.

Наконец покусанная ржавчиной дужка переломилась, и я с нетерпением размотал толстую цепь. Затем, сунув ее в рюкзак, осторожно открыл дверь и вошел внутрь. Перемахнув через покосившийся турникет, второпях обогнул комнатку охраны и двинулся по узкому коридору вперед. Это трехэтажное здание меня мало интересовало, так что я не стал обшаривать огромное количество кабинетов и хозяйственных помещений, а сразу направился к выходу.

Шаги гулко разносились по внутреннему двору завода.

Оставив за спиной здание администрации, я вышел на середину площадки и вновь прислушался. Тихо, темно, безжизненно. Только одряхлевшая кровля скрипит под напором осеннего ветра.

Мелкие капельки срывались с черного неба, грозя перерасти в колючую ледяную морось.

— Так, — я вынул карту и посветил на нее фонариком. — Где здесь у вас плавильня?

Пробежавшись по цепочке одинаково прямоугольных зданий, взгляд остановился на большом ангаре с побитым шифером на крыше и распахнутыми настежь воротами. Согласно плану, за этим строением и располагался цех с искомым спуском в подземелья.

Проверив все необходимые инструменты, я потрусил к ангару. Пробежка должна была привести мышцы в необходимый тонус и впрыснуть в кровь дозу адреналина. Подбежав к воротам, быстренько посмотрел на часы и скользнул внутрь плавильни.

Помещение словно пережило монголо-татарский набег: все, что не смог целиком вытащить наш ушлый люд, разобрали на детали, а то и вовсе поломали к чертям собачьим. Остались только груды ржавого железа и жалкие остовы старых металлургических печей, с которых даже болты поскручивали.

Решив, что пробираться через заторы из хлама мне абсолютно ни к чему, я вышел на улицу и сосредоточился на поиске обходных путей. Но, к сожалению, дорожка нашлась только одна — нужно было обогнуть весь внутренний двор и пробраться к цеху через бывший пожарный въезд. Крюк в добрую сотню метров привлекал меня еще меньше ангара, так что альтернатив больше не оставалось…

— Мать твою! — не пройдя и трех шагов, зацепился ногой за кусок толстой армированной проволоки и чуть не рухнул на пол. Слава богу, что с координацией все в полном порядке — практики-то хватает.