— Таня, можно пригласить вас в «кино?

— В другой раз, у меня гости.

— По поводу?

— Дня рождения. Надеюсь, вы придете? Отступать было поздно.

— Обязательно, — сказал Никита.

— Жду. — Татьяна повесила трубку.

Никита выскочил из телефонной будки возбужденный и озабоченный.

— Ребята, выручайте. — Он вытащил из кармана трешку и повертел ее в руках.

— Любовь? — коротко осведомился Славка.

— У нее день рождения.

— Придется раскошелиться, — вздохнул Коренев и, улыбнувшись, скосил глаза на Завидонова. Тот достал пятерку. — А трояк нам гони.

— На пиво, — поддакнул Славка. — Выпьем за ее здоровье.

— Цветочный магазин за углом, — подсказал Леня. — И не опаздывай — сегодня по училищу наш старлей дежурит.

— Здравствуй, — сказала Татьяна, протягивая Никите руку. — Ой, да ты весь в снегу! Подожди…

Никита протянул ей тщательно упакованные в целлофан и бумагу цветы.

— Розы! — ахнула Таня. — Ты с ума сошел! — Она бросила на него благодарный взгляд. — Ну-ка, покажись.

Никита развернул плечи.

— Тебе идет форма, — задумчиво проговорила Таня, отступая в глубь коридора. — И ты очень изменился. Похудел, а в глазах, как говорит папа, появился волевой импульс.

— Прапорщик у нас — зверь. — Никита пригладил короткий ежик волос. — Гоняет, как зайцев.

На появление Никиты никто не обратил внимания. Застолье кончилось, и гости — в основном студенты, — разбредшиеся по квартире, искали выход своей энергии: кто танцевал, кто спорил, рассказывал анекдоты, а группа ребят, плотно, как мухи, облепивших диван, играла в какую-то непонятную игру.

Татьяна усадила Никиту за стол, но он есть отказался, выпил только бокал сухого вина и пожевал непонятную на вкус конфету.

Длинноволосый, с женственным лицом юноша, сидевший в кресле, вдруг оторвался от журнала, в котором он что-то подчеркивал, посмотрел на Никиту рассеянно-задумчивым взглядом и вдруг спросил:

— Каким образом мужчины выбирают профессию?

— Таким же, как и женщины, — ответил Никита, удивившись неожиданности вопроса.

— Женские возможности уже.

— А кое в чем шире.

— А все-таки? — заинтересованно спросила Таня.

— Умные — по призванию.

— А если нет этого самого призвания? — спросил длинноволосый юноша.

— Тогда, — Никита допил боржом и, перевернув бутылку вверх дном, выжал из нее несколько капель, — красная цена формы без содержания двенадцать копеек.

— Что же делают в таком случае? — спросила Таня, еле сдерживаясь от смеха.

— Сдают кандидатский минимум и защищают диссертацию.

— Вы в этом уверены? — спросил длинноволосый юноша.

В дверь резко два раза позвонили. Татьяна выскочила в коридор.

— Гаврила! — услышал Никита ее голос.

— Так точно, — отчеканил невидимый Гаврила. — А это Виктор, будущий ас истребительной авиации.

— Очень приятно, — ответила Таня. — Проходите.

В комнату вошли крепкий, небольшого роста паренек — это и был, по всей вероятности, Гаврила, — Татьяна и Виктор Одинцов.

— Никита! — воскликнул он обрадованно. — Вот так встреча!

— Вы знакомы? — удивилась Таня.

— Визуально. — Никита вежливо улыбнулся.

— Прекрасно, — сказала Татьяна. — Развлекай гостей, я на минуточку вас покину. — Она прошла в кухню.

Евгения Ивановна, ее тетя, доставала из духовки пироги.

— Вам помочь? — спросила Таня.

— Чай завари. — На раскрасневшемся от жара лице Евгении Ивановны заиграла довольная улыбка. — Пироги, кажется, на славу получились. А кто это пришел?

— Гаврила с приятелем, — ответила Татьяна, засыпая в чайник заварку.

…Гости танцевали. Гаврила с Виктором сидели на диване и о чем-то тихо беседовали.

— Что это за дом? — вполголоса спросил Виктор.

— Хозяйка — мой большой друг, — ответил Гаврила и поспешно, точно он сказал что-то двусмысленное, добавил: — В хорошем смысле, конечно. Отец — командир полка.

— Авиационного? — заинтересовался Виктор.

— Да.

— Та-ак… — протянул Одинцов. — А гости?

— Партнерша твоего приятеля… — Гаврила кивнул в сторону красивой длинноногой девушки, танцевавшей с Никитой.

— Женщины меня не интересуют, — отрезал Виктор.

— Ее зовут Ирина.

— Ревнивы ли вы? — неожиданно спросил у Виктора длинноволосый юноша.

Виктор посмотрел на него, как на явившегося с того света, и отрицательно покачал головой.

— Что это за тип? — спросил он, нагнувшись к Гавриле.