– Кто в состоянии прочитать на английском? – Игорь Петрович обвел взглядом соседей.

– Я могу, – сказал Вася и тут же добавил: – Если текст несложный.

– Ну, я что-то помню… – задумчиво произнес Святослав.

Его мать, учительница немецкого языка, хмыкнула.

– Я вам переведу, – сказал Ганс. – Конечно, английский у меня на уровне разговорного, но там нет никаких заковыристых оборотов.

Ганс принес свой ноутбук и открыл сайт, о котором шла речь. Жильцы коммуналки с большим удивлением узнали, что большевики, оказывается, разграбили Зимний дворец, в 1703 году атаковали шведы, а не русские, как было на самом деле, мост Александра Невского почему-то стал самым длинным в Петербурге, а сам город – самым северным городом в мире!

– Человек, который это писал, мог хотя бы на карту посмотреть? – спросила пораженная содержанием текста Юлия Карловна.

Ганс пожал плечами и продолжил ознакомление жильцов коммуналки с содержанием сайта пятизвездочной (!) гостиницы.

Откуда-то в Санкт-Петербурге появился Николаевский дворец, которого у нас отродясь не было. Но, по словам автора текста, в этом самом Николаевском дворце долго проживал последний русский царь Николай II, а теперь можно посмотреть казацкие пляски.

Водку и икру – обычные русские угощения – предлагалось покупать в магазине «Елисеевский», который давно закрыт, шопингом заниматься на Невском проспекте (где безумные цены, но про это – ни слова) и почему-то на Большом проспекте Васильевского острова. Перед спуском в метро рекомендовалось выучить русский алфавит, потому что все надписи – только на кириллице, хотя они уже давно продублированы на английском.

– Ну и что делать иностранцу, который прочитает подобный текст? – Ганс обвел взглядом своих русских соседей. – Да, тут про пляшущих медведей и дерущихся с ними русских ничего нет, только про казацкие пляски в несуществующем Николаевском дворце, но это же не единственный сайт! А брошюры, рекламные проспекты, просто книги, наконец! Вы знаете, какому количеству своих соотечественников я объяснял, что их представления о России не соответствуют действительности? Я даже не имею в виду политическую пропаганду! И я не понимаю, почему пишется такая чушь.

– А наши куда смотрели? – спросила Ольга. – Пусть этот текст писал иностранец – чтобы было на хорошем английском, но содержание-то могли проверить?

Ганс пожал плечами.

– Надо бы с американцем поговорить – просто ради интереса, – заметил Игорь Петрович. – Чего он еще начитался о нашей стране и нашем городе?

– Делать тебе нечего! Женился бы лучше, – сказала Екатерина Афанасьевна. – Я хочу с детишками понянчиться.

– Я лучше с американцем поговорю, – ответил Игорь Петрович и припал устами к очередной банке пива.

Юлия Карловна спросила остальных жильцов про подвал. Вероятно, хотела погасить в зародыше возможный конфликт. Екатерину Афанасьевну периодически одолевал воспитательный зуд, а те, кого она пыталась воспитывать, яростно сопротивлялись (включая саму Юлию Карловну). Поэтому она и спросила, спускался Леонид Саркисович в подвал или еще нет? И нашел ли он еще один вход?

– Станет он сам спускаться, – хмыкнул Святослав. – Мам, ты чего? Если и спускались, то работяги.

– Хорошо, пусть работяги, – согласилась Юлия Карловна. – Кто-нибудь там был? Не в каменном мешке, а в подвале, где трубы?

– А давайте сходим, – предложил Вася.

– Матч начинается! – крикнула Екатерина Афанасьевна. – Ты что, «Ливерпуль» с «Эвертоном» смотреть не будешь? Подвал никуда не денется. А это – прямой эфир. Повтор завтра утром, когда ты дрыхнешь.

– Так я же не сейчас предлагаю, – удивленно посмотрел на бабку Вася. – Сейчас же члены клуба Леонида Саркисовича еще не разъехались. Разъедутся, весь дом спать ляжет, мы как раз матч посмотрим, а потом сходим. Чтобы нам никто не мешал.

– Где у нас вход в подвал? – спросила Ольга. – Или у нас их несколько? У каждой квартиры был свой?

Вася пожал плечами.

– Найдем, – как само собой разумеющееся заявил ее брат.

– А кладку до конца разобрали? – спросил Святослав и посмотрел на Ольгу. – Я не помню, чтобы еще какой-то люк открывали. Я их не видел! А там вроде еще кирпичи оставались. Темно было, не рассмотреть.

– Леониду Саркисовичу надо было… – открыла рот Екатерина Афанасьевна и вдруг замолчала.

– Странное место для входа в подвал, – вдруг сказал Ганс, до этого молча слушавший разговоры жильцов.

– И не было там никакого входа, – уверенно заявила Екатерина Афанасьевна. – Люк был, но входа в общедомовой подвал не было. Он под лестницей. Я сейчас вспомнила.

– Леонид Саркисович сказал, что на плане… – открыл рот Святослав.

– Мало ли что он сказал, – хмыкнула его мать.

– И мало ли что за план, – добавила Ольга. – Вон по одному плану у нас черный ход заложен не был, а мы почти восемь лет без него жили. Изначальных планов, наверное, вообще нигде не осталось. И в принципе могло не быть. Я не знаю, как в девятнадцатом веке строили. Может, по наитию.