Гаррет подошел и заглянул в пакет.

Конфеты. Да их тут хватит на всю жизнь.

— Где ты их взяла? — спросил он.

— Эта меховая леди дала мне пять долларов, американских. На них получилась целая куча конфет.

— Ты не обманываешь? Я думал, вы с Тони придете к нам обедать.

— Я не хочу есть. А Тони не знаю где.

На диване лежал пакет с проявленными фотографиями. Гаррет машинально взял его в руки.

— Мистер Добряк передал это для Тони.

— Мистер Добряк?

— Мистер Петерсон из магазина. Тони так его называет.

Это было так похоже на Тони, что Гаррету на миг показалось, будто он слышит ее смех.

Пакет был толстый и тяжелый. Конечно, надо бы подождать Тони, но ему вдруг ужасно захотелось заглянуть внутрь. Он присел рядом с Анжеликой и вытащил фотографии.

Достаточно было одного взгляда, чтобы понять: снимал настоящий художник. Композиция была безупречна; Тони прекрасно справилась и со съемкой на улице, в снегу. Сцены были полны жизни.

Вот Анжелика, пышные волосы в ореоле солнечного света, округленные невинные глаза, губы втягивают вермишелину из супа.

Вот она же летит с горки за домом на своем тобоггане, смеющееся лицо запрокинуто вверх.

Вот сценка постройки снежных укрытий. Освещение и ракурс делают снимок выразительной иллюстрацией непростых отношений человека с природой.

А вот этот снимок явно не ее. Снято немножко не в фокусе, нет поправки на снег. И все же при взгляде на него у Гаррета перехватило дыхание.

Они с Тони борются на снегу. Она в шерстяной шапке, рыжие волосы разметались по плечам, длинными ногами она обхватила Гаррета, а на лице такое счастье, что можно просто ослепнуть.

У него лицо тоже весьма красноречиво, даже слишком. Какими словами передать это выражение? Надежда вперемешку с печалью?

Гаррет торопливо вытянул другой снимок и остолбенел: его брат Мэтью и невестка Сара перед самолетом. Тем самым, который погубил их обоих.

Он не сразу понял, что это был первый кадр на пленке.

Брат и Сара смотрели не в объектив, а друг на друга. И на лице Сары сияло то же, что и в глазах Тони, устремленных на него, Гаррета, — в них сияла любовь.

Гаррет вгляделся в лицо брата. Это было лицо счастливого человека, который женат уже семь лет и до сих пор не может поверить своему счастью. Он без колебаний принял любовь, когда она постучалась к нему в дверь. И не составлял дурацких таблиц.

— Посмотри, детка. — Гаррет протянул снимок Анжелике. — Посмотри, кто тут.

Анжелика взглянула на фотокарточку, и лицо у нее осветилось улыбкой.

— Я помню, это бабушка фотографировала. Перед тем, как они улетели.

— Они кажутся такими счастливыми, правда?

— Моя мама смотрит на папу точно так же, как тетя Тони смотрит на тебя.

Ну вот, даже ребенок заметил.

— Я знаю, — сказал Гаррет сипло и кашлянул, стараясь избавиться от комка в горле. — А где тетя Тони?

Он впервые назвал ее так. Будто заранее соглашаясь с тем, что будет дальше.

— Я не знаю. Когда я пришла сюда после завтрака, она спала, потом я слышала, у нее говорило радио, а потом эта леди дала мне денег и сказала идти в магазин. Когда я пришла, тети уже не было.

Анжелика снова склонилась над фотографией.

— Дядя, ты этот самолет видишь во сне?

Гаррет посмотрел на снимок через плечико девочки.

— Да, этот самый.

— Ты этот самолет никогда не видел. Я видела, а ты не видел. Почему же он тебе снится?

— Ах, Анджи, на свете столько разных вещей, которых мы никогда не поймем. Столько загадок. Иногда мне кажется, некоторые вещи мы просто знаем, и все.

Как человека, которого нам суждено полюбить, — с первого момента, с первого взгляда мы просто знаем, что это он, и все.

Гаррет поднялся и пошел на кухню, где сидела мадам Йелтси. Судя по всему, она была намерена игнорировать его.

— Где Тони?

— Разве она не с вами? — Голос ее звучал на удивление весело и жизнерадостно.

— Вы же видите, что ее с нами нет.

— Ну, тогда я не знаю. Может, Кенди что-то знает.

— Кенди?

— Она с утра пошла к ней за чем-то.

Гаррету почему-то захотелось пойти к Кенди немедленно, еще до начала занятий. Непонятно зачем. Например, чтобы сделать великую глупость — взять и все сказать Тони. Посмотреть на нее, на ее улыбку, на волосы. И сказать.