Но вот то, что связано с «русским клиентом», за право обслужить которого, судя по словам Зямы, борются фирмы «Фалькон» и «Аргус», это уже, скорее всего, выходит за пределы сценария, написанного главными кукловодами… Тем и любопытна была для Сталлоне вся эта сложившаяся в связи с последними событиями ситуация, включая сюда необычно объемный «заказ», который передал ему явно находящийся не в своей тарелке Монгол…

О том, где находится теперь Боксер, Зяма ничего не знал. Сказал лишь, что из всех людей, работающих сейчас в столице, о том может знать Антон Легостаев и почти наверняка – Чяпа.

На этом, в сущности, допрос был закончен… Сталлоне, естественно, с самого начала не собирался оставлять Зяме жизнь. Стукачок в рядах охранной фирмы «Аргус» ему был без надобности, поскольку, по его твердому убеждению, некоторые из работающих там людей уже не жильцы, а саму контору, вероятнее всего, спецслужбы накроют в самом скором времени.

Сталлоне сделал знак своему помощнику, и уже спустя секунду тяжелая бейсбольная бита, шаркнув в воздухе, обрушилась на голову Зяме, проломив ему череп…

– Скинь сообщение ребятам, – сказал он, поднимаясь со стула, – чтобы вечером вывезли отсюда жмура.

Еще раньше в голову ему пришла одна забавная мысль… В принципе, в этой ситуации было не обязательно пытаться переводить стрелки на других, но раз есть такая возможность, почему бы ею не воспользоваться?

– Дохлый Зяма, – усмехнулся он, – другим забота…

Сталлоне был большой мастак на подобные «шуточки»…

Антон приехал в стрип-бар «Тропикана» по звонку охранника, когда на его часах было одиннадцать вечера и когда веселье в зале достигло своей кульминации.

– Где он? – хмуро спросил Легостаев у двух встречавших его со стороны запасного выхода местных охранников.

– В полуподвал сволокли, там есть пустая подсобка.

– Чяпе уже позвонили?

– Да, должен вот-вот подъехать.

– Больше никому пока не сообщайте о случившемся!

– Ясно… Может, закроем заведение?

– Нет. Пусть все идет, как обычно.

Он хотел уже спуститься в подвал, но тут со стороны двора долетели звуки автомобильного мотора.

Приехал Чяпа, которого Боксер наделил здесь большими полномочиями.

Рослый, но несколько грузноватый, с чуть выпирающим из-под утепленной длинной кожаной куртки брюшком. Возраст – тридцать восемь лет. Владеет автомастерскими под Вильнюсом, оружейным магазином и частным стрелковым комплексом на бывшем советском военном полигоне в Пабраде.

Имеет свои дома в Пабраде, Паневежисе, а также квартиру в Вильнюсе, откуда он сюда и приехал.

– Что у вас стряслось? – спросил Чяпа, выковыривая из пачки сигарету.

– Нашего Зяму грохнули, – сказал Антон. – А труп подбросили к нашему заднему крылечку…

Чяпа несколько секунд смотрел прямо перед собой, потом все же чиркнул зажигалкой и прикурил сигарету.

– Как это случилось? Он же с поломанной клешней сидел у себя на квартире.

– Пока не знаю, – пожал плечами Антон. – Сам только что тут нарисовался.

– Кто нашел труп? – спросил Чяпа.

– Я нашел, – отозвался один из двух охранников, тот самый, что три дня назад встречал на входе Головину. – Кто-то нажал кнопку звонка со стороны двора… Я пошел открывать… Открыл… гляжу, кто-то лежит у самого входа, рукой в небо показывает! А сам почти по шею замотан в черный пластикат… Я пригляделся… кажется, Зяма… Лицо у него малость в крови было, да и башка проломлена…

– Ясно, – прервал его Чяпа. – Показывайте, куда вы его положили…

Минут через десять, осмотрев труп, они выбрались из подсобки обратно. Антон и Чяпа сошлись в едином мнении, что перед смертью Зяму пытали. В кармане куртки покойного они нашли бумажку с несколькими словами, написанными печатными буквами. И что характерно – на русском языке:

У Антона, с учетом найденной записки, причастность к гибели Зямы зловредных «соколов» почти не вызывала сомнений. Но Чяпа сказал ему:

– Подумай сам, Антон? На хрена все это нужно Нестерову?

Мужик он, конечно, борзый, как и его кореш Слон, но – далеко не дурак.

Я их знаю, они частенько ко мне приезжали, когда у нас призовые стрельбы были, и на соревнования по пейнтболу…

– Вот они и переломали кости Зяме, когда прихватили нас в своем офисе!

И мне нос перебили…

Чяпа скептически покачал головой.

– Одно дело п…лей надавать, и совсем другое – забить человека насмерть. Да и записка эта какая-то левая… Что-то здесь не так…