— Насколько серьезна операция? — спросила она.

— Это операция, Лэйни! Это серьезно. Это хирургическое вмешательство.

Она молчала.

— Хорошо, — наконец услышал он ее голос. — Я привезу Далтона. Скажи мне, в какой больнице Уолтер. Приеду, как только смогу. Надеюсь, ты нас встретишь.

Гаррет передал ей всю информацию и резко повесил трубку.

Лэйни положила трубку и долго смотрела на нее, охваченная страхом. Нравилось ей это или нет, но она скоро впустит Уолтера Блэкмора в жизнь своего сына.

И выдержит ее сердце или нет, она скоро снова увидит Гаррета. Эта мысль заставила ее содрогнуться.

Но разве у нее был выбор?

Она отнесла Далтона наверх, одела его в один из лучших выходных костюмчиков и переоделась сама. Схватив сумку с детскими принадлежностями, сбежала по лестнице, села в машину и отправилась в Остин с тревожным ощущением в сердце.

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ

Гаррет отошел от телефона, висящего на стене в комнате ожидания отделения интенсивной терапии. Он сел, взял журнал и положил его обратно, не найдя сил читать.

Он переживал за Уолтера, но к этому примешивалось что-то еще. Голос Лэйни болью отразился в нем, такой сильной болью, какой он не ожидал. Он думал, что готов, что успокоился. Но когда она подняла трубку, почувствовал такую щемящую тоску, что ему стало не по себе.

Он больше не хотел, чтобы его тянуло к ней. Он не хотел мечтать о ней, нуждаться в ней. Но время шло, а эти чувства с каждым днем не ослабевали, а лишь усиливались.

Ее голос звучал грустно. Он услышал печаль, которой не было прежде.

Его голос тоже ранил ее... но осознание этого не принесло ему никакого удовлетворения. Только глубокое сожаление. Он не знал, как от него избавиться.

С тех пор как Гаррет уехал от нее, он старался сделать все возможное, дабы заполнить пустоту и выкинуть Лэйни из головы. Она хотела, чтобы он сказал, что любит ее и доверяет ей. До Ванессы он сделал бы это. Но откуда ему было знать, что его чувства к Лэйни настоящие? Однажды он уже подумал, что испытывает настоящее чувство, но потом все обернулось обманом, принесшим ему огромную боль.

Лэйни хотела, чтобы для нее он перешагнул гигантскую пропасть недоверия. Но однажды он уже сделал это и жестоко пострадал от последствий. Его раздражала одна только мысль: он может повторить свою ошибку, стать слишком уязвимым, страдать. И он работал по пятнадцать — двадцать часов в сутки, стараясь забыться. Он погрузился в уютный и привычный мир своей работы.

Но вдруг этот мир перестал казаться ему уютным. Теперь ему чего-то не хватало. Вчера, по дороге в офис, Гаррет думал о деталях очередной сделки, как вдруг услышал по радио рекламу. Это была реклама ярмарки, и Гаррет тут же представил, как хорошо было бы сходить туда вместе с Лэйни и Далтоном.

Он закрыл глаза и потер лоб, как будто таким образом мог выбросить Лэйни из своих мыслей. Ничего не получалось, и спустя минуту он поднялся и стал ходить взад-вперед, потому что не знал, что еще можно сделать, чтобы избавиться от тревоги, поселившейся в сердце.

Центральная больница Остина была огромной и шумной. Лэйни толкнула коляску Далтона сквозь двойную стеклянную дверь и оказалась в большом холле. Солнечные лучи проникали через прозрачный потолок, а многочисленные растения поглощали шум голосов.

Но Лэйни это не успокоило. Мурашки страха бегали по ее спине, когда она пересекала холл, направляясь к лифтам. Она нажала на кнопку четвертого этажа, где Гаррет обещал ее встретить. Лифт бесшумно поехал вверх. Ее беспокоила предстоящая встреча с Уолтером... и с Гарретом.

Она увидела его, как только открылись двери лифта. Он стоял в другом конце коридора и разговаривал с доктором. Сердце Лэйни сжалось. Гаррет был в темном костюме и белой рубашке с красным галстуком. Он выглядел идеально, как всегда, но даже с такого расстояния на его лице была заметна напряженность. Лэйни хотела подойти к нему, но побоялась.

Вместо этого она прошла к комнате сестер.

— Скажите, пожалуйста, как себя чувствует Уолтер Блэкмор? — спросила она медсестру за стойкой. Это была пожилая женщина с веселым выражением лица и живыми глазами.

— Мистер Блэкмор? Он ждет операцию. А вы его родственница?

— Ну... я... я мать его внука. Глаза медсестры сузились.

— А, — она перегнулась через стойку. — Так это и есть внук? Мы уже о нем слышали. Какой он славный!

Лэйни стало интересно, действительно ли Уолтер говорил о Далтоне как о внуке.