Погруженная в мысли, она была очень тихой за ужином, а потом ушла посидеть на качели у крыльца, в то время как Фред привлек Бетси к мытью посуды. Ей нужно было подумать, но не успела Дора поудобнее устроиться на сиденье, как услышала скрип двери, и к ней присоединился отец.

— Мне показалось, что тебе хочется от всех спрятаться, а нам не так часто приходится встречаться. Что происходит?

— Ничего. Все в порядке, — ответила она непринужденно, слегка качнувшись взад и вперед и продолжая вглядываться в ночь. — Просто мне захотелось посидеть здесь и отдохнуть от всего. В городе не найдешь такого покоя, а там-то я в последнее время и провожу большую часть времени. Если я не в медицинской школе, то мы с Бетси на автостоянке, а там такая суета!

За скрипом качелей им слышалось пение сверчков и редкое кваканье лягушек где-то в болоте. Но самым главным звуком был смех, доносившийся с кухни. Хихиканье внучки заставило Дэна Стивенса усмехнуться.

— Фреду доставляет искреннее удовольствие общаться с девочкой. Не помню уже, когда она так много смеялась.

— Да, Бетси очень привязана к нему.

— А как насчет ее матери? — усмехнувшись, спросил он. — Она тоже к нему привязана?

— Папа…

Он только еще раз усмехнулся, несмотря на ее предупреждающий тон, и молча обнял ее.

— Знаю, знаю. Мужчина — последнее, что тебе нужно, а мне надо заниматься собственными проблемами. Но ты же знаешь, что я неспособен к подобным глупостям и никогда не мог этого делать. Кроме того, моя главная проблема — это ты. Разве моя дочь еще этого не поняла? Я хочу, чтобы ты была счастлива.

— Я и так счастлива.

— Э, нет, ты просто не несчастлива, — мягко поправил ее отец, потрепав по плечу. — В этом-то вся разница, и когда-нибудь найдется человек, который покажет тебе ее.

Вглядываясь в него в темноте, она тихо спросила:

— И ты думаешь, Фред, как раз такой человек? Блеснув зубами в ночи, он пожал плечами.

— Понятия не имею. И меня это мало касается. Тебе нужен мужчина. И мне очень не хотелось бы, чтобы какой-то подонок из твоего далекого прошлого застил тебе глаза и не давал видеть то, что находится прямо перед носом.

Довольный тем, что поставил вопрос прямо, он взъерошил ей волосы и поднялся с качелей.

— Ладно, для одного вечера проповедей хватит. Пожалуй, пора и спать. Спокойной ночи, дорогая.

— Ты так рано собираешься спать?

— Да, — усмехнулся он. — Когда становишься старым, тебя тянет поспать, особенно если ложишься с петухами и с ними же встаешь. Увидимся утром, радость моя.

— Поспи подольше! — крикнула она ему вслед. Отец кивнул в знак согласия, но Дора знала, что у него ничего из этого не получится. Он был фермером и всю жизнь вставал так, как положено фермерам. И не стоит ждать, что Дэн Стивенс изменит своим привычкам только потому, что постарел.

И куда уходит время? — спросила она себя, опять толкнув качели. Дора ничего не сказала отцу о своем разговоре с врачом и плохо пока что представляла, как преподнести ему этот сюрприз. Ей самой было трудно осознать, что он стал стариком, а с его, Дэна Стивенса, точки зрения, он был крепок, в здравом уме и твердой памяти, как и в то время, когда она только появилась на свет. И ему не доставит радости, если кто-нибудь заявит, что это вовсе не так. Господи, что же делать?

Дора не собиралась намеренно вводить отца в заблуждение, но так уж получилось, что, когда следующим утром для предварительного разговора на ферму явилась Джесси Хексли, он был в городе, отправившись туда за кормом для скота. Теперь ее грызла совесть, хотя она и пыталась убедить себя, что так даже лучше — не придется расстраивать его раньше времени, пока они с миссис Хексли не придут к какому-нибудь соглашению. А чтобы достичь его, этой женщине придется согласиться на унизительно низкую зарплату, на что она, по всей видимости, не пойдет. С какой стати? В любом другом месте за такую работу платят гораздо больше.

Уже приготовившись к отказу, Дора попыталась уверить себя, что на худой конец найдет кого-нибудь вместо миссис Хексли. Но уже через пять минут после того, как она познакомилась с этой пожилой женщиной, она стала ломать голову, как бы найти денег, чтобы нанять именно ее. Для такой работы та подходила как нельзя лучше.

Крупная, сухопарая, ничуть не заботившаяся о своей фигуре вдова, живущая одна и уставшая от одиночества, она говорила, что думала, и ждала того же от других. Джесси Хексли считала, что одному Господу известно, сколько жизни отведено человеку на земле, и у него просто не может быть времени на пустопорожнюю болтовню. Она была грубовата, резка и не терпела чепухи. И ей хватило одного взгляда на Бетси, игравшую во дворе, чтобы растаять как сахар.