Белла резко повернулась к нему, словно готовясь залепить пощечину. Доминик улыбался. Она едва сдержала смех.

— Ты решил донимать меня? Зачем я только тебе обо всем рассказала!

— Тебе следовало быть предусмотрительней.

— Спасибо за совет, — фыркнула она.

— Всегда к твоим услугам. — Он уставился на ее грудь, и внезапно Беллу охватило возбуждение.

Вздернув подбородок, она отвернулась к окну, чувствуя, как напряглись соски.

— Ты знаешь, что мне очень нужна эта работа.

— Конечно. Ты жить не можешь спокойно, если не лазаешь по стеллажам с документами в фирме моего отца.

— Вообще-то я занята еще кое-чем. Мы сейчас разрабатываем новый сорт пудры, которая будет отлично выравнивать даже целлюлитную кожу лица.

Доминик казался заинтересованным, что побудило Беллу продолжать свой рассказ:

— Это изменит многие судьбы.

— Отлично!

— Ты считаешь это глупостью?

— Могу поспорить, что твой отец гордился бы тобой, — дружелюбно произнес Доминик, отчего у Беллы перехватило дыхание.

— Косметика его не интересовала. Он с радостью работал бы в военной отрасли, но его не брали туда.

— Почему?

— Он был политическим радикалом, разделял идеи Маркса. Когда я родилась, он уже отошел от политики, но наверняка о его неблагонадежности были наслышаны в ЦРУ.

— Значит, от него ты унаследовала такой дерзкий характер.

Она напряглась:

— Это не смешно.

— Согласен. Именно поэтому я не хочу, чтобы ты потратила всю свою жизнь, пытаясь совершить невозможное.

— Ты вытащил меня из лаборатории для того, чтобы читать нотации?

— И за этим тоже. Еще я хотел накормить и поцеловать тебя, но будем делать все по порядку. Хотя я могу поцеловать тебя прямо сейчас, ты не против?

— Против.

— Жаль, — произнес Доминик, касаясь большим пальцем ее губ.

Белла отвернулась от него и уставилась в окно:

— Ты так и не сказал мне, куда мы едем. Мне почему-то кажется, что пора вызвать полицию.

— Возможно, — он наклонился вперед и что-то сказал водителю такси, который остановился у здания с облицовкой из коричневого камня.

Доминик помог Белле выбраться из такси, потом провел к зданию. Это оказалась закусочная.

— Здесь лучшая еда в городе, — объявил он.

— Какого рода?

— Итальянская кухня, конечно. Давай присядем снаружи.

— А ты очень похож на Тарранта, — она присела на жесткую скамью. — Ты делаешь только то, что захочешь, не заботясь о желаниях других людей.

— Я просто решителен.

— Такое поведение годится для бизнеса, но не для личной жизни. Вспомни, сколько раз был женат твой отец.

Доминик хотел что-то сказать, но потом задумался.

— А сколько раз он был женат?

Белла почувствовала неловкость. Она забыла, что Доминик ничего не знает о жизни Тарранта.

— Саманта уже третья его жена. Ты с ней знаком?

— Да, она выглядит милой, — он откупорил бутылку «Сан-Пеллегрино». — И молодой.

— Кажется, мы с ней одногодки.

Доминик покачал головой:

— Зачем некоторые мужчины так стремятся жениться на женщинах в два раза моложе их самих?

— Я думала, что этого хотят все мужчины. Кроме того, можно отлично скрывать свой возраст. Вот, например, мне может быть уже пятьдесят лет.

Он хохотнул:

— Тогда ты была бы сварливее.

— Я сварлива! — заявила Белла.

— Да, и мне это нравится.

Они принялись за еду, однако внезапно начался сильный дождь.

— Я снимаю квартиру в соседнем здании, — сказал Доминик, беря тарелки. — Пошли!

Белла открыла рот, чтобы запротестовать, но поняла, что это бесполезно.

На пороге его квартиры, расположенной на верхнем этаже, она остановилась и гляделась. Повсюду торжествовал практичный минимализм.

— Настоящая холостяцкая берлога, — сказала она.

— Согласен, — он снял пиджак и закатал рукава рубашки. — Иди обедать!

— Перестань указывать мне, что делать.